Ещё никем не рассказанная история еврейской шпионской сети «Макс», сделавшей больше для уничтожения Третьего Рейха, чем все западные спецслужбы вместе взятые.
В ряде исторических работ упоминается еврейское сопротивление во время Второй мировой войны и отмечаются высокие боевые качества евреев, служивших в армиях стран-союзниц. Однако одна тема практически никогда не затрагивалась: самостоятельная разведывательная деятельность евреев во время войны. Обычно историки ограничиваются информацией о деятельности советских разведчиков-евреев: Льве Маневиче, руководителе "Красной капеллы" Леопольде Треппере, Анатолии Гуревиче, Яне Черняке, партизанском разведчике Михаиле Маклярском и некоторых других. Однако, согласно информированным источникам стран антифашистского союза, существовала разведывательная сеть, проникшая в страны как фашистской "оси", так и антифашистских союзников. Ещё никем не рассказанная история о её деятельности могла бы изменить наш взгляд на всю борьбу с Гитлером.
Речь идёт о еврейской шпионской сети под кодовым наименованием "Макс". Эта сеть сделала больше для уничтожения Третьего Рейха, чем все западные спецслужбы вместе взятые. Это одна из наиболее запутанных и волнующих историй Второй мировой войны. Вот что пишут американские историки Джон Лофтус и Аарон Марк в книге "Еврейское сопротивление немецкому и американскому фашизму".
..."Сеть "Макс" была использована для дезинформации фашисткого командования перед войной, во время войны и для создания секретной железнодорожной ветки, предназначенной для вывоза евреев и оружия из Европы в 1944 году. После войны она использовалась для склонения Сталина путём шантажа в пользу сионистского плана раздела Палестины и для вербовки агента в пользу Израиля в среде ЦРУ. "Макс" была самой эффективной шпионской организацией современности. Она являлась, возможно, основным фактором, приведшим к победе сионистов в борьбе за создание еврейского государства.
Во время Второй мировой войны советская разведка использовала эту разведывательную сеть для проникновения во внутренние структуры Третьего Рейха и уничтожения немецких армий на Восточном фронте. Сами нацисты полагали, что сеть "Макс" является их секретным источником информации в Кремле. Они действительно получали от этой сети "ценные" данные, однако все были подготовлены сетью "Макс", работающей одновременно с английской и русской разведками.
Ещё до начала Второй мировой войны австрийский еврей Ричард Каудер организовал эту секретную разведывательную сеть. Поначалу Каудер работал исключительно на адмирала Канариса, главу немецкой разведки, сотрудничавшего с Ватиканом и англичанами для свержения Гитлера во время войны. Хотя эти попытки и не удались, Каудер обеспечил Канарису крупные успехи в антисоветской шпионской деятельности. Только высшие чины немецкого Генерального штаба были посвящены в секрет "Макса". Венгерские евреи Каудера были единственным связующим звеном с секретной сетью русских фашистов в Кремле, внедрённых в советское военное командование ещё до войны.
Каудер завербовал группу секретных агентов, в основном так называемых "фашистских евреев", согласных заниматься шпионажем против Советского Союза. Они пошли на это не во славу Третьего Рейха, а для того, чтобы спасти себя и свои семьи от концентрационных лагерей. Все евреи сети "Макс" были двуязычными, а также специалистами по радиосвязи и кодированию. "Макс" считалась наиболее успешной и секретной сетью нацистской Германии.
Почти ежедневно донесения "Макса" снабжали гитлеровских генералов наиболее секретными военными планами Советского Союза. Передавались сведения о точной дислокации и передвижениях частей Красной Армии. Сеть "Макс" была настолько ценной, что Канарис убедил немецких генералов проигнорировать указание Гитлера о том, что евреи не должны работать в немецкой разведке. По соглашению с немецким высшим командованием генерал Рейнхард Гелен, шеф отдела разведки против Советского Союза, обеспечил защиту евреев из сети "Макс" формальным переводом их в венгерскую разведку.
При помощи ежедневных донесений сети "Макс" немецкий Генеральный штаб надеялся на удержание Восточного фронта, несмотря на постоянное вмешательство Гитлера в военные дела. Спустя годы после окончания Второй мировой войны, аналитики изумлялись эффективности работы сети "Макс", недоумевая при этом, почему группа евреев занималась шпионажем в пользу Германии.
* * *
Мы располагаем документами, подтверждающими, что эта сеть состояла не из "фашистских" евреев, а из евреев-коммунистов, которые, рискуя жизнью, проникли в самую сердцевину разведывательных служб Третьего Рейха, сотрудничая с Канарисом. (Канарис ненавидел и Гитлера и Сталина. Он считал сеть "Макс" английской разведкой. Дело в том, что Канарис был лично знаком с Черчиллем и являлся англофилом. Канарис подал знак Черчиллю о сотрудничестве, спасая ребе Шнеерсона из оккупированной Варшавы. Донесения группы Макс были использованы Канарисом в его борьбе против Гитлера и, конечно, без его личной поддержки донесения этой сети были неэффективны. Гитлер лично удавил Канариса за месяц до капитуляции Германии, считая его ответственным за поражения немецких армий на Востоке и втягивание Германии в войну с Союзом. Агенты сети заманили немецкие дивизии в серию смертельных "котлов" на Восточном фронте, используя редкие вкрапления ложной информации среди общего потока достоверных сведений.
Первой такой ловушкой была остановка приготовившейся к штурму Москвы миллионной армии фашистов. Они уже находились в двадцати пяти километрах от города, а московское ополчение было разгромлено. Почему же гитлеровцы не начали наступление на Москву? "Макс" убедил абвер Канариса в громадных людских потерях в результате уличных боёв и нецелесообразности оккупации Москвы, поскольку советское правительство укрылось в Куйбышеве.
Второй ловушкой стал Сталинград. Немецкое командование хотело окружить Куйбышев, отрезать его от тыла и охватить гигантской петлёй Москву. Благодаря "Максу" эти намерения немцев оказались своевременно известными Москве, и поэтому в Сталинграде немцев ждал "котёл". "Макс" известил Москву и о готовящемся танковом наступлении немцев под Курском - в гигантской битве под ним были уничтожены гитлеровские танковые дивизии. Заключительным актом стало введение немецкого командования в заблуждение по поводу состояния Красной Армии, которая в 1944 году якобы находилась на грани краха. На самом же деле советские войска готовили наиболее мощное за всю войну наступление.
* * *
Это лишь краткое пояснение к основным успехам Красной армии. 70 процентов дивизий Гитлера были уничтожены на Восточном фронте в значительной мере благодаря дезинформации, организованной шпионской сетью "Макс".
Самое интересное то, что немецкие генералы продолжали верить донесениям "Макса" практически до последнего дня войны, а ведь они вовсе не были доверчивыми глупцами. Не будет преувеличением сказать, что "фашистские" евреи сети "Макс" сделали для разгрома немецкой армии больше, чем все западные спецслужбы, вместе взятые. Среди народов-победителей фашизма евреи должны занимать одно из самых первых мест!
Во время войны союзникам не было дела до страданий и гибели евреев. Союзники боялись обвинений в помощи коммунистам и евреям против культурных европейцев. Несмотря на то, что деятельность Ватикана по спасению евреев была ничтожной по объему, папа Пий ХII, вероятно, спас их больше, чем все союзники вместе взятые. К 1944 году сионисты оставили надежду на вмешательство союзников. Следует напомнить, что лишь несколькими месяцами ранее, весной 1943 года, на Бермудской конференции британская делегация отвергла инициативу американцев по спасению евреев, побаиваясь, что из-за этого может начаться массовый исход в Палестину. И даже после 1943 года заместитель министра обороны США Джон Маклой отдал письменный приказ, запрещающий американским самолётам отвлекаться на бомбёжку концентрационных лагерей.
Евреи безуспешно взывали к международным организациям по оказанию гуманитарной помощи. Затем они попробовали выкуп. В середине 1944 года, когда был уже очевиден скорый крах Третьего Рейха, начались переговоры между агентами сионистов и нацистским правительством. Последняя глобальная акция Эйхмана по уничтожению 800 тысяч евреев Венгрии уже началась, и венгерский сионист Джо Брэнд был послан в Турцию, чтобы попытаться выкупить как можно больше людей в обмен на поставку 10 тысяч грузовиков, при условии, что они "будут использованы только на русском фронте".
Англичане отказались участвовать в этой сделке, и переговоры были перенесены в Швейцарию, где находилась штаб-квартира Аллена Даллеса. В конечном счёте, и еврейские, и американские деньги были переданы немцам в обмен на ничтожно малое число евреев. Фактически переговоры о выкупе являлись циничной уловкой Третьего Рейха, нужной ему для того, чтобы сионисты ничего не предпринимали, в то время, когда евреев Венгрии отправляли в газовые камеры Освенцима. После того, как сделка: "грузовики - за евреев" провалилась, сионисты перешли от выкупа к шантажу, и это сработало.
Когда Даллес и Энглтон оказались связаны с сетью "Макс", они даже представить себе не могли, что одна из ключевых фигур в разведке адмирала Канариса - тайный сионист. После войны следователи американской разведки были поражены большим числом евреев среди людей "Макса", которые участвовали в попытках выкупить людей своей национальности.
Один из еврейских резидентов сети потребовал новую цену за сотрудничество. Он хотел тайно переправить евреев в Палестину. Британский историк Ричард Дикон пишет: "Палестинским евреям помогал один немецкий еврей, который был одним из тех евреев, которых завербовал адмирал Канарис для Абвера (немецкой разведки)". Дикон нечаянно открыл тщательно скрываемый секрет израильской разведки: один из главных людей в сети "Макс" перешёл на сторону Бен-Гуриона, но изменил он не Канарису, а коммунистам.
Документы канцелярии Бен-Гуриона этого периода закрыты и строго засекречены, однако двое из наших "старых шпионов" сообщили, что человек, вошедший в контакт с Бен-Гурионом, был одним из руководителей "Макса". Возможно, сам Ричард Каудер.
К концу войны Каудеру и его еврейским агентам стало очевидно, что операции по спасению евреев не состоятся. Как Даллес, так и нацисты были гораздо больше заинтересованы в собственном спасении и в сокрытии денег, чем в спасении евреев от газовых камер. Имеются некоторые данные, подтверждающие версию о том, что сам Каудер вступил в контакт с Бен-Гурионом.
После войны советская военная разведка ГРУ намеревалась использовать сеть "Макс" против западных стран так же, как она использовала её ранее против немцев. ГРУ удалось внедрить своего человека в ЦРУ, о чём было известно "Максу", а через него - Бен-Гуриону. ГРУ предложило Бен-Гуриону назвать свою цену за молчание об этой операции, и тот сказал им, чего он хочет. Страну!
* * *
Впервые в истории сионистского движения евреям удалось найти управу на Сталина. Угрожая раскрыть, что "Макс" контролируется Кремлём, евреи хотели использовать представившуюся им возможность. Бен-Гурион не был коммунистом, он был реалистом. Он знал, что британское правительство готово на любые меры, чтобы не допустить создания государства Израиль. Американский народ после получения информации о трагедии евреев поддерживал создание сионистского государства, однако одних Соединенных Штатов было недостаточно, чтобы противостоять голосам Британии и её сторонников в ООН.
Бен-Гурион , если он хотел получить страну, должен был добиться голосов советского блока. Ему предстояло совершить сделку со Сталиным: молчание "Макса" - за советскую поддержку по вопросу Палестины.
И шантаж Бен-Гуриона сработал. В 1947 году Советский Союз неожиданно превратился в одного из главных сторонников раздела Палестины на арабское и еврейское государства. Чтобы понять, насколько существенным было изменение советского политического курса, следует вспомнить, что сионизм являлся одной из главных мишеней советской пропаганды в течение почти полувека, а началось это ещё до переворота 1917 года. В то время, как британские и американские "правые" пытались представить сионистов в качестве послушных Сталину марксистов, "левые" обвиняли сионистов в том, что они никакие не марксисты, а просто замаскировавшиеся капиталисты.
Сталину нелегко было согласиться помогать в создании сионистского государства. .Ведь советский диктатор сам являлся одним из яростных антисемитов своего времени. Русские евреи горько шутят: спустя тысячу лет Гитлера будут вспоминать как мелкого тирана в эпоху Сталина. Советский лидер был кем угодно, но только не сторонником сионистов. Одной из целей кровавых чисток 30-х годов было желание Сталина убрать евреев-коммунистов из Коминтерна, из армии и из партии. Во время войны советское правительство постоянно противилось любым переговорам с Гитлером о спасении евреев. Сталин говорил, что ему всё равно, сколько товарных вагонов используется Гитлером под отправку евреев в концлагеря, пока эти вагоны не доставляют амуницию на Восточный фронт.
Позднее, на ялтинской конференции "Большой тройки" в 1945 году, Сталин выступал против любых уступок в пользу еврейских интересов в Палестине, которые бы не устраивали арабов. После Победы русские казнили несколько тысяч нацистских военных преступников, западные союзники казнили несколько десятков, а остальных быстро освободили из тюрем. Тогда Бен-Гурион , располагавший важными документами о деятельности Даллеса и советской разведки, решил, что если евреи не могут добиться справедливости, то они в состоянии получить взамен кое-что другое.
Сталин согласился поддержать план раздела Палестины в обмен на молчание сионистов о проникновении советской разведки в ЦРУ".
* * *
...Вот такое мнение американских историков Джона Лофтуса и Аарона Марка. Однако мотивация действий Сталина в деле поддержки в ООН идеи образования дома евреев в Палестине скорее всего есть продукт желания поссорить США и Англию с арабами и снять с себя обещание союзникам создать еврейский очаг в Крыму. Такое обещание было дано для получения помощи по Ленд-лизу и подтверждено Еврейскому антифашистскому комитету. После создания Израиля этот комитет вскоре ликвидировали, что означало отказ от данных обещаний.
Историки США считают что несмотря на то, что американское общественное мнение было на стороне евреев, лишь немногие из сионистов полагались на Рузвельта. И обещание Рузвельтом Ибн Сауду нейтралитета в пользу арабов в Палестине не было для них сюрпризом. Как признавали ведущие сионистские лидеры, если бы Рузвельт был жив, вряд ли возникло бы государство Израиль. И они знали, о чём говорили. Почему США и Англия были против создания еврейского государства в Палестине? Они верили в обещания Сталина создать еврейскую автономию в Крыму, в создание крымской еврейской Калифорнии. Эта договоренность была одним из факторов, обеспечивавших развернутую помощь Союзу по Ленд-лизу.
Насколько же значительной являлась помощь по Ленд-лизу? Для создания армий и вооружения требовалось время, и союзники помогали СССР тем, без чего отстоять Москву, и тем более переломить ход войны было просто невозможно. Даже сотни тысяч солдат, но без оружия и техники - это просто толпа. Так что помощь по Ленд-лизу прежде всего была своевременной!
* * *
CША поставили 12 тысяч танков. Советский танк-34 это копия американского танка "Шерман". США поставили 14 тысяч самолётов- истребителей и три тысячи бомбардировщиков. Поставки Англии были втрое скромнее. Английский "Спитфайер" послужил прототипом МИГу и ЯКу. Образцы военной техники США , Англии и Канады послужили прототипами советской военной техники.
Значение Ленд-лиза огромно. За годы войны СССР получил помимо 400 с лишним тысяч автомобилей - 22150 самолётов, 12700 танков, 35170 мотоциклов, более 8000 тракторов, почти 2000 железнодорожных локомотивов, 105 противолодочных кораблей, 3 786 000 шин, 123 150 т тротила, 4 478 000 т продовольствия и сотни тысяч тонн металла. Известно даже количество поставленных пуговиц. Их ввезли 257 723 498 шт. Есть шутка о том, что один переезд на другое место жительства равносилен по потерям двум пожарам. Во время войны в глубокий тыл эвакуировали 2500 предприятий. Заметная часть оборудования была оставлена, пришла в негодность. Например, анкерные болты, крепящие оборудование к фундамету, пришлось оставить в бетоне опор. США взяли на себя решение доукомплектования и выполняли заказы быстро, без волокиты, бесплатно. Если бы не та помощь, ввести в строй многие заводы просто было бы невозможно.
Помимо поставок по Ленд-лизу еврейская благотворительная организация "Джойнт" в качества подарка поставила Союзу: яичный порошок, сгущённое молоко, сухофрукты, мыло и другие продукты. Среди евреев США считалось неприемлемым появление в общественных местах с дoрогими украшениями. Они должны были быть сданными в фонд помощи антифашистской коалиции. Общая стоимость поставок США составила гигантскую сумму по тем временам: 11 миллиардов (!) долларов. А средняя зарплата одного часа работы в США тогда составляла 80 центов. Следовательно, затраты США на Ленд- лиз составили 13, 75 миллиардов рабочих часов.
***
Известно, что на Гитлера работала вся Европа. Трудовой вклад США в Победу Союза был соизмерим с трудозатратами 65-миллионной трудовой армией советских людей, то есть он удвоил силу сопротивления СССР фашистам.
Около миллиона человек трудоспособного населения Сталин держал в ГУЛАГе. Ссыльные переселенцы, охранники так же были исключены Сталиным из трудового фронта. Маршал Жуков говорил: "Нельзя отрицать, что американцы нам гнали столько материалов, без которых мы бы не могли формировать свои резервы, и не могли бы продолжать войну….
Или возьмём поставки автомобилей. Ведь мы получили, насколько помню, с учетом потерь в пути около 400 тысяч первоклассных по тому времени машин типа "Студебеккер", "Форд", легковые "Виллисы" и "амфибии". Вся наша армия фактически оказалась на колёсах, и каких колёсах! В результате повысилась её маневренность, и заметно возросли темпы наступления…".
Знаменитые "Катюши" - гвардейские минометы - монтировались на грузовиках Studebaker US6. Кроме того, автомобили Ленд-лиза оказали самое непосредственное влияние на облик практически всех советских армейских грузовиков послевоенного поколения.
...Гитлер говорил, что Сталина везде окружают евреи, и не верил в обещание Сталина покончить с ними. Поэтому ему казалось, что не русские и украинские, американские и английские парни сражаются с немцами, а он ведёт войну против евреев. Благодаря мужеству, стойкости и организаторским способностям евреев Россия выстояла в первые годы войны. Историк Ефим Макаровский в своей статье "Евреи и война" указывает на то, что когда 600-тысячная группировка российских войск в Белоруссии сдалась на милость победителей, евреи возглавили движение сопротивления нацистам. Хозяйкой брянских лесов в то время называли молодую женщину Рахиль Тительбаум, возглавившую еврейский партизанский отряд. Много еврейских партизанских отрядов было на всей территории, оккупированной нацистами.
И уже 6 марта 1942 года Геббельс отмечает в своём дневнике: "Опасность партизанского движения нарастает с недели на неделю. Партизаны контролируют в оккупированной России большую территорию и создают режим террора. Набирает силу национально-освободительное движение. Это относится как к Прибалтике, так и к Украине. Везде евреи вдохновляют народы на борьбу с нами и ставят нас в невыгодное положение... Их нужно уничтожить, иначе они уничтожат нас".
16 марта он опять, касаясь этого вопроса, пишет: "Активность партизан в последние недели заметно возросла. Они ведут хорошо организованную партизанскую войну... в первых рядах этого движения идут политкомиссары и, особенно, евреи".
Но самой яркой, неувядаемой страницей этой борьбы является героическое сопротивление узников Варшавского гетто. "История человечества знает множество битв за свободу, но редко когда эта борьба за свободу разыгрывалась в таких трагичных условиях, как восстание, которое грянуло 19 апреля 1943 года в варшавском гетто. Ни одна освободительная борьба в истории человечества не несла в себе зародыш неизбежного поражения. Но ни в одной из них не отпечаталось пятно такого глубокого трагизма, как в последнем порыве бойцов варшавского гетто без шанса на победу, под лозунгом: "Если погибнуть - то пасть с честью в борьбе".
И враги наши были поражены и напуганы стойкостью и мужеством, проявленным еврейскими бойцами в борьбе за честь и достоинство своего народа. Геббельс писал в то время, что борьба в восставшем гетто "показывает то, что можно ожидать от евреев, когда в их руки попадает оружие".
Советские евреи развернули новый вид войны: информационную войну. К сожалению, у них для этого было много фактов о преступлениях фашистов. Статьи Эренбурга, Полевого, Казакевича, фото и кинохроника Халдея призывали к мщению. Война с фашистами стала всенародной. Это народ победил фашистов, а не малограмотные советские военноначальники тех времён.
Историк Е. Макаровский отмечает, что вступление в войну США существенно изменило соотношение сил. Россия перестала быть для Германии врагом номер один. Теперь для Германии Россия стала второстепенным участком фронта. Судьба Германии решалась теперь на Западе, а на Востоке Гитлер решил перейти к обороне. В этом случае разгром под Сталинградом для него ничего не менял. У него всё равно уже не было сил продолжать наступление.
Кстати, покойный Маршал Шапошников в своё время указывал на то, что нет надобности добивать окружённых под Сталинградом немцев и терять жизни российских солдат, а надобно идти вперёд к Днепру, пока эта местность почти совершенно не занята врагом. А немцы под Сталинградом, лишённые продовольствия, боеприпасов и горючего, так или иначе, вынуждены будут сдаться. Если бы Сталин послушался Б.М.Шапошникова, то первое мая 1943-его года российские войска встречали бы уже в Киеве. Но пока русские добивали Сталинградскую группировку, немцы успели занять оборону на подступах к Донбассу и Днепру. Рельеф Донбасса равнинный. Немцы, укрепив шахты, создали непробиваемую линию обороны. Но русские людей не жалели. Их гнали буквально насмерть. У немцев перегревались пулемёты, не было воды, кончались боеприпасы, и они вынуждены были отходить. Вот с таким трудом русские к лету 1943 года вышли на линию Курск - Орёл. Таково было полководческое искусство Сталина и его маршалов.
Непосредственно в боевых действиях против фашистов участвовало 1 400 000 военнослужащих-евреев, т. е. 10 процентов от всего еврейского населения Земли. В Красной армии служила 501 тысяча евреев. Согласно переписи 1939 года, в Советском Союзе жило трёх миллионов евреев. После присоединения Восточной Польши, стран Прибалтики, Бессарабии, Северной Буковины еврейское население Союза увеличилось на 2 200 000 человек.
* * *
В армии США служило 556 тысяч евреев. А еврейское население США перед войной насчитывало около пяти миллионов человек. В войсках Великобритании служило 62 тысячи евреев, а в подмандатной Англии Эрец Исраэль было мобилизовано 30 тысяч человек: из них пять тысяч служило в знаменитой "Еврейской бригаде".
В армии Канады служило 16 тысяч евреев; в войсках ЮАР - 10 тысяч; в войсках Австралии и Новой Зеландии - три тысячи. В войсках французского сопротивления 20 тысяч французских евреев и еще 10 тысяч польских и чешских евреев, которые бежали из своих стран во Францию. В армии Греции, оказавшей сопротивление фашистам, служило 13 тысяч евреев; в горах Югославии боролись с фашистами 8 тысяч евреев: из них пять тысяч итальянских евреев. Всего в Европе и оккупированной части Советского Союза действовали около 100 еврейских партизанских отрядов и соединений. В Беларуссии численность бойцов отдельных отрядов доходила до пяти тысяч человек.
Как правило, еврейский солдат был более мотивирован в своих действиях, чем солдат союзников. Что сказалось, например, при битве Эль Аламейне, где фашистам противостояла 8-я английская армия, укомплектованная индийцами. Образовательный ценз еврейского воина был выше, чем воинов союзников: поэтому быстро произошло выдвижение на воинские командные посты ряда евреев. Таким образом, непосредственный воинский вклад евреев в разгом фашистов не меньше, чем вклад членов антифашистской коалиции. Трудовой вклад евреев в Победу не менее эффективен.
...После войны Сталин поддержал идею создания Израиля для того, чтобы избавиться от выполнения обещания о создании еврейской Калифорнии в Крыму. Сталин уничтожил членов Еврейского комитета по борьбе с фашизмом, как свидетелей обещания данного союзникам по антигитлеровской коалиции. Он понимал, что создание Израиля в Палестине поссорит Англию и США с арабами. Чувство благодарности союзникам и еврейскому народу было ему незнакомо!
Автор: Леонид Ейльман
О странных отношениях Франца Кафки с женщинами ходят легенды. Влюблялся он весьма часто, но долго находиться или даже просто общаться со своими избранницами не мог. От первой девушки писатель сбежал спустя пару суток, испугавшись ее поведения: «В гостинице моя подружка совершенно невинно позволила себе одну маленькую мерзость, да еще сказала одну пустячную сальность, я сразу понял, что никогда не смогу этого забыть, и понял также, что эта мерзость или сальность обязательно связаны со всем происшедшим», — писал Франц Кафка в дневнике. Впрочем, были в его жизни и куда более долгие романы.
Биографы писателя могут исключить из своего повествования кого угодно, но только не эту женщину. С Фелицией Кафка переписывался более четырех лет, дважды делал ей предложение и дважды получал согласие, но так и не решился связать себя с ней узами брака. Их первая встреча не предвещала ничего особенного: писатель принял девушку за служанку и нелестно отозвался о ее внешности. Но уже через несколько дней сам написал ей первое письмо. Их откровенная чувственная переписка в будущем станет богатейшим материалом для филологов и прекрасным чтением для юных барышень.
Время общения с Фелицией было одним из самых плодотворных для творчества Кафки, появились «Кочегар», главы из романа «Америка»и новелла «Превращение», за одну ночь был написан «Приговор». Однако все хорошее когда-нибудь кончается. Фелиция мечтала о семье и детях, а Кафка же, наоборот, отказывался строить какие-либо долгосрочные планы. После того, как писатель заболел туберкулезом, их эпистолярный роман закончился. Правда, был еще один повод оборвать отношения: Кафка увлекся подругой Фелиции, Гретой Блох. Обе женщины устроили ему публичную выволочку и обвинили во вранье. После расставания Фелиция Бауэр вышла замуж и эмигрировала сначала в Швейцарию, а потом и в США.
В 1919 году в пансионате немецкого Шлезена Кафка встретил другую девушку, которой также впоследствии сделал предложение. Дочь пражского сапожника Юлия Вохрыцек владела собственным шляпным магазином и была вполне независимой. Переписка Кафки с новой пассией оказалась куда более скудной, а встречи куда более частыми. Спустя год после знакомства пара решила обручиться, но семейному счастью помещал отец писателя, решивший, что дочь сапожника неровня Францу.
Разрыв был тяжелым потрясением для Юлии, однако позже она все-таки вышла замуж. И, возможно, ее судьба сложилась бы вполне счастливо, если бы не зараза антисемитизма, поразившая XX век. Погибла бывшая возлюбленная писателя в 1944 году, в одном из концлагерей.
В отличии от Юлии Вохрыцек, Франц Кафка перенес разрыв легче. В дневниках писатель снова принялся рассуждать о том, что брак и счастье для него невозможны, маскируя этим свой страх перед семейной жизнью. Очень скоро он познакомился с женщиной, отношения с которой были для него идеальными. Милена Есенская взялась за перевод его произведений на чешский язык, со временем деловое общение переросло в роман. Она не требовала от Кафки брака, на тот момент Милена была замужней женщиной, и не терроризировала просьбами о встречах: за год их романа влюбленные встречались всего четыре раза. Так же, как и с Фелицией, отношения с Миленой Кафка поддерживал посредством переписки, но в Есенской писатель обрел умную и образованную собеседницу. Биографы уверены, что впервые эпистолярный монолог Кафки превратился в диалог.
Во время этого романа Франц Кафка начал работу над «Замком», написал «Голодарь», «Первое горе» и «Исследование одной собаки». Отношения писателя и его переводчицы длились чуть больше года, но и после расставания они остались друзьями.
Двадцатипятилетнюю Дору Кафка встретил в летнем лагере Берлинского еврейского дома. Следующие три недели пара провела вместе, а затем влюбленные решили поселиться вместе в Берлине. Позже Дора последовала за Францем в туберкулезный санаторий в пригороде Вены.
Именно с этой женщиной у Кафки появилась не призрачная, а самая настоящая надежда на семейное счастье. Он отправил отцу Доры письмо с просьбой дать разрешение на брак, однако тут уже родственники невесты сочли партию неподходящей: умирающий от туберкулеза сорокалетний Кафка был не слишком завидным женихом. К сожалению, они оказались правы: через одиннадцать месяцев после знакомства с Дорой писатель умер у нее на руках.
В 30-х годах женщина стала членом компартии, а после замужества побывала в Советском Союзе, где ее муж был арестован и отправлен в сталинские лагеря. Сама Дора с маленькой дочерью на руках бежала в Польшу. За неделю до немецкой оккупации ей удалось переехать в Великобританию, но и там она не избежала ареста. После освобождения основала общество помощи еврейским беженцам.
Последняя возлюбленная Франца Кафки умерла в 1952 году, на ее надгробном камне родные и друзья написали: «Кто знал Дору, знал, что значит любовь».
Раиса Задера всю жизнь ищет Павла Натарова и вдруг – ваш отклик. Как узнали об этой истории?
– Каждый день просматриваю интернет. У меня много друзей, пациентов, все что-то пишут, вопросы задают, ссылки разные присылают. И тут женщина из Израиля рассказывает историю своего спасения. Прямо сердце екнуло. Павел Натаров! Он был другом нашей семьи, точнее, моих бабушки и дедушки.
Мои бабушка и дедушка по национальности корейцы – Вера и Николай Ким. Правда, бабушка наполовину японка, ее девичья фамилия Намикоши. Они познакомились на острове Сахалин в трудовом лагере, скорее всего, в начале войны. Оба были молодыми, «зелеными». Оба под надзором. Так и держались вместе. Подростковая любовь их связала. Дед работал на лесоповале, бабушка была прачкой. Зимой то ли 1943-го, то ли 1944 года их, как и многих других неблагонадежных и «шпионов», посадили в «столыпинский» вагон – его еще называли вагон-зак, вагон для заключенных – и повезли в Северный Казахстан на поселение. Как рассказывала бабушка, мороз был минус 40. В вагон их загоняли, как скот. В каждом вагоне находилось человек по 500. Каждый день военные выносили обмороженных или погибших от голода и тифа людей.
Блатные, политзаключенные (по большей части интеллигенция) и неблагонадежные – вот эти все «шпионы» ехали вместе. Группы постоянно дрались между собой. Были случаи, что кого-то в драках убивали. В общем, страшно было. В этом вагоне дедушка с бабушкой и познакомились с Павлом Натаровым, а также с семьей чеченцев Гайсумовых, с политзаключенной Зиминой из Сибири, которая не признавала советскую власть, физиком Борисом Николаевым. Это вот тот костяк, каким они все дружили многие годы.
Расскажите о Павле Натарове. Что о нем знаете?
– По национальности дядь Паша – это я его так называла – был еврей. То ли польский из шляхтичей, то ли с Западной Украины. Точно не скажу. Когда война началась, он хотел на фронт добровольцем уйти, но почему не ушел или не взяли – не знаю. Во время войны работал в полиции. Сам об этом говорил. Но там какая-то история, я до конца ее не знаю. Вроде, он не полицаем был, а помощником. Рассказывал, что от полицаев он очень многих людей спасал, прятал в лесах, подвалах. В итоге кто-то из полицаев на него донос написал. Дядь Паше и еще нескольким людям удалось скрыться на каком-то хуторе. Они пробивались к своим, к партизанам. Но его забрали энкавэдэшники, объявили предателем и отправили в лагерь. В «столыпинском» вагоне дядь Паше сильно защемило палец. Возможно, грязь попала. Пошло заражение. Пока доехали до Актюбинска, рука вздулась, посинела, началась гангрена. Местные врачи сделали операцию, ампутировали левую руку по локоть.
Каким вы запомнили Павла Натарова?
– Дядь Паша часто приезжал к нам в гости. Он был ростом выше дедушки, плечистый. У него были густые брови, серые глаза и очень тяжелый взгляд. Он почти никогда не смеялся, не сыпал шутками. Приедет к нам в Москву из Днепропетровска – не обнимет, не поцелует. Резким движением сунет нам, детям, каждому по шоколадке «Аленка» и все. При этом он был единственным, кто нас не гонял, когда мы прыгали со стульев, скакали на пружинных кроватях или прятались под большим круглым столом в центре комнаты. Никогда дядь Паша не делал нам замечания. Молчун был. Но именно его мы в детстве побаивались. Помню, на 9 мая у нас всегда застолья организовывались. На столе, кроме закуски, всегда были стаканы с водкой. Поминали тех, кто с войны не вернулся. Дядь Паша выпивал больше всех. Молча, жестко, резкими движениями. Потом срывался. С болью, надрывом стукнет кулаком по столу: «Что, я должен умереть с клеймом позора?!» Бабушка старалась как-то отвлечь дядь Пашу, сгладить этот конфликтный момент. Соседи брали в руки баян или гитару, начинали петь какие-то песни военные, частушки.
Обида у дядь Паши была личная на власть. Помню, что мы несколько раз ездили в Днепропетровск – к дядь Паше. Стол накрывали прямо в саду. Помню шашлыки. Помню, как на рыбалку ходили, раков ловили и потом варили. Работал дядь Паша на литейном заводе – то ли завхозом, то ли заведующим складом. Жил один. Женщины рядом с ним я не помню. Бабушка и дедушка говорили, что бывшую жену его звали то ли Мария, то ли Татьяна. Ушла она от него.
Сын был у дядь Паши, Алешка. Первый раз я его увидела, когда он приехал в Москву в институт поступать. Я тогда классе в четвертом или пятом училась. Мечтал Алешка о самолетостроении, хотел в Московский авиационный институт поступить. Не взяли. Как я думаю, из-за «пятого пункта» или из-за того, что сын «врага народа». Правда, в ремесленное училище или техникум его взяли. После этого Алешка работал на том же заводе в Днепропетровске, что и отец. Там он то ли обварился, то ли вагонетка на него наехала. В общем, погиб. А дядь Паша умер от пневмонии. Бабушка тогда очень сокрушалась: «Как же так! У нас так хорошо сейчас лечат воспаление легких, а тут не справились!» Бабушка моя врачом была – кардиологом. И дед врач – гастроэнтеролог.
Как сложилась их судьба после Казахстана?
– В Казахстане дедушка с бабушкой прожили до 1963 года. Там получили первые паспорта, советское гражданство и право свободно передвигаться по всему Советскому Союзу. Потом оба поступили в медицинский: дед – в Свердловске, бабушка – в Новосибирске. В партию вступили. Когда институты закончили, в Москву приехали. Документы о реабилитации они получили примерно в 1980 году. А вот дядь Паше не дали. И мои дедушка с бабушкой, и Гайсумовы прошение сначала Брежневу писали, потом Андропову, чтобы реабилитировали человека. Они пытались бороться за дядь Пашу, но до архивов их не допустили. А ведь он так хотел доказать, может, сыну, а может, и самому себе, что он не предатель и не враг народа. Я часто вспоминаю слова дедушки: «И нас не раз спасали, и мы не раз спасали. И нам последний кусок отдавали, и мы отдавали. И нас теплом тела грели, и мы грели. Тогда по-другому нельзя было, иначе бы мы погибли. Значит, и дядь Павел не однажды кого-то спасал. Историю про спасенную еврейскую девочку я от него никогда не слышала. Но думаю, что Рае Агранович помог именно он. Столько совпадений. Фотографий только пока его у меня нет, так получилось. Сейчас вот ищу, постараюсь очень разыскать. Мы ведь уже связались с Раисой Задерой. Я рассказала, что знаю, и спросила: «Скажите, вы что хотите – хотите на могилку съездить, памятник дядь Паше поставить?» А она ответила: «Просто я хочу, чтобы у меня была его фотография и чтобы о том, что он сделал для меня, узнало как можно больше людей».
Ей исполнилось шесть, когда ее повели на расстрел. Выжив, она выбралась из-под мертвых тел и, окровавленная, побежала по улицам занятого немцами города. В интервью Раиса Задера рассказала, как начиналась война и почему она до сих пор ищет своего спасителя Павла Натарова.
Вы помните, как началась война?
– Мне было пять лет, я жила в городке Середина-Буда Сумской области – с родителями и старенькой, больной бабушкой. Папа Лев Соломонович работал бухгалтером, мама Адель Ильинична – фотографом. Я же ходила в детский садик. Помню воздушную тревогу, бомбежки, но не помню никакой паники или страха. Я ребенком была и не понимала, что такое война. Ну, война и война. Но отчетливо помню разговор с папой. Он позвал меня, объяснил, что его забирают в армию, а мы с мамой и бабушкой должны уехать из города. Еще сказал, что мы должны сложить вещи и закопать их в яме во дворе, чтобы не брать лишнего в дорогу. И куклу, которую мне подарили на день рождения в пять лет, тоже нужно было спрятать в яме. Мы пытались уйти из города пешком, потому что не на чем нам было выехать из Середины-Буды. Шли по полям, лесам. Пришли в какое-то село, но долго оставаться там мы не могли: в доме, где мы жили, было много людей. Пришлось вернуться в Середину-Буду. Дом наш уже был занят немцами. И мы разместились у старичков-евреев. Маму поставили на учет, каждое утро она уходила на работу – чистила улицы. Несколько раз к нам в дом приходили немцы с полицаями, делали обыски. Забирали все, что хотели. Хотя у нас особо забирать было нечего. Нас во время этих обысков просто ставили к стенке, и мы стояли. А потом наступил мой день рождения.
Почему вы его запомнили?
– Прямо в 10 утра к нам пришли полицаи, мы даже не успели поесть. Нам приказали одеться и выходить на улицу. Без вещей. Привели в полицию. Это было здание из красного кирпича. Переписали. Я тогда обратила внимание на человека в синем костюме – крупный такой, сидел и смотрел на всех. Нас отвели в камеру. Там было очень много людей. Не помню, чтобы мы что-то ели, мы же ничего не взяли с собой. К вечеру камера стала пустеть. Людей куда-то уводили. Нас оставалось человек 10–15. Пришли и за нами, привели в заброшенный сад, а там на снегу – тела мертвых людей. Нам приказали лечь. Мама взяла меня за руку, кто-то сказал целиться в голову, а дальше – выстрелы. Меня даже не ранили. Может, шапка с меховой опушкой спасла. Вот только моя рука, которую держала мама у себя под грудью, была вся в крови. И одежда.
Я подняла голову маме, потом бабушке, поговорила с ними вполголоса. Потом точно помню, что сказала: «Раз вы мне не отвечаете, я пойду». Если бы я бросилась на маму и начала кричать, звать на помощь, меня бы никто не спас. Я же поднялась и побежала на огоньки, утопая в глубоком снегу. В летних ботиночках, которые к тому же были мне малы. А на улице было очень холодно. Я понимала, что мне нужно спасаться. Я стучала в дома людей, но меня не пускали. Еще бы – еврейская девочка, вся в крови. Уже после войны эти люди просили прощения у моей тети. Когда я – совсем без сил – толкнула дверь одного из домов, она вдруг открылась, и я увидела того самого человека из полиции, в синем костюме. Рядом с ним был мужчина в накинутой на плечи серой шинели. Я остолбенела. Человек в синей шинели позвал хозяйку дома. Попросил взять меня и помыть. А у хозяйки было своих трое или четверо детей.
Что было потом? Вы остались в этом доме?
– Да, осталась, но сколько я там пробыла, не помню. Помню, что у меня отнялись ноги, и я какое-то время не могла ходить. Меня носили на руках. Помню, что хозяйка пекла блины. Меня ни о чем не расспрашивали. Может быть, это им Павел Натаров запретил, тот самый человек в синем костюме. Как я потом поняла, он снимал в этом доме комнату. Однажды Павел взял меня за руку и привел в дом своей будущей жены – Марии Жидковой. В этой семье я прожила до 1943 года. Своего имени я после расстрела не помнила. Меня стали называть Юлей, Юлей Натаровой. Потом я – не помню почему – стала Ниной.
В 1943 году – перед приходом советских войск – Павла арестовали немцы. А Мария сказала, чтобы я бежала к партизанам, которые в это время были в нашем городе. И я побежала. Началась бомбежка. Какая-то женщина схватила меня и затащила в подвал своего дома. Раздался взрыв, прямо на ступеньках, но никого не ранило. Когда все стихло, женщина обняла меня за ноги и заплакала. «Тебя Бог спас, и мы с тобой остались живы», – сказала она. С ней мальчик тогда был, ее сын. Какое-то время я была в партизанском отряде. Жили в землянках. Мы рыли мерзлую картошку на полях, делали оладьи и ели.
Кто-то из ваших родных выжил во время войны?
– Сейчас расскажу. Из партизанского отряда попала я в детприемник в Орле. Там были шикарные условия. Нас одели, помыли, подстригли, накормили и стали распределять по детдомам. Оказалась я сначала в Нижнем Ворголе Липецкой области. Красивое такое место в лесу. Там было очень хорошо. Потом меня перевели в Задонск. Детдом находился в старом монастыре. Было и голодно, и холодно. Помню, я все время мерзла, не хотела вставать, не хотела идти в школу. Врач пытался меня поднять. А потом он обнаружил у меня в легких очаги и отправил в противотуберкулезный санаторий в Елец. Вот там моя эпопея и закончилась. Там меня нашла тетя – Клара Рымалова, старшая сестра моей мамы.
Спустя годы она расскажет, как искала меня везде. Ездила в Середину-Буду после освобождения города. Писала в разные организации. Связалась с мамой командира партизанского отряда. Потом приехала в Орел и пошла в управление детскими домами. В это время туда совершенно случайно приехали воспитатели из нашего детдома. Она им показала мою фотографию, которую ей прислала мама еще до войны: «Нет у вас такой девочки?» Есть, говорят, похожая девочка, но зовут ее Нина Натарова. И вот тетя приезжает ко мне, показывает фотографии папы и мамы. Я никого не узнаю. Тогда она достает еще одну фотографию, и я говорю: «А это дядя Иосиф!» Мы к нему перед войной в Полтаву в гости ездили. Внешность у него была своеобразная. Наверное, потому и запомнила его. «Так ты же Агранович! Ты же Рая!» – сказала мне тетя. Всю жизнь потом я тетю свою называла мамой.
А папа вернулся с фронта?
– С тетей и ее мужем, который работал мастером на железной дороге, мы жили на станции Штеровка Луганской области. Там папа нас и нашел. В августе 1945 года. Помню, стоял на перроне – с вещмешком, набитым сухарями. Ни с кем спутать его было нельзя. Он был один. В военной форме. Я подбежала и бросилась к нему на шею. В Штеровке ему работать было негде, поэтому он уехал в Красный Луч. Меня к себе он забрал уже в 1946 году. В 1948 году папа женился на чудесной женщине Дине Семеновне. Я называла ее мамой, как и мою тетю. Третьей мамой для меня стала моя свекровь – Александра Васильевна Задера. Чудесный, изумительный человек. И она, и свекр меня очень любили. У нас была взаимная привязанность. И мы поддерживали дружеские отношения до самой их смерти. Так в моей жизни получилось, что не стало моей мамы, а взамен мне «дали» трех – тех, кого я называла мамами: тетю, вторую жену отца и свекровь.
Папа, пока был жив, никогда не говорил со мной о войне, не спрашивал, что произошло 16 ноября 1941 года в Середине-Буде, как погибли мои мама и бабушка. День рождения мне много лет отмечали 7 ноября. Это был выходной, праздник. Гостей никогда не приглашали, была только семья. В Красном Луче я 37 лет проработала в санэпидстанции, была заведующей санитарно-гигиенической лабораторией. Последние 20 лет я живу в Израиле, в городе Реховот. У меня есть дочь, двое внуков и шесть правнуков. О войне я вспоминаю, только когда меня просят. Вспоминаю хорошее – тех, кто помогал, кто спасал. Все эти годы мне хотелось узнать, кем был на самом деле Павел Натаров и что с ним случилось. Удалось ли ему бежать от немцев или нет? Кто-то говорил, что он ушел с советскими войсками. Это важно для меня, потому что этот человек спас мне жизнь.
Елена Сергеева
Всеукраїнська єврейська рада була створена в 1988 році. За роки існування ради було засновано шість фондів та чотири виставки. Встановлено три пам'ятники та сім меморіальних дошок. Випущені поштові конверти та марки. Видано декілька десятків книг та видається газета "Єврейські вісті"
