В Париже убит молодой еврей

Церемония ко Дню памяти Катастрофы и героизма европейского еврейства

Про еврейскую трусость

Про еврейскую трусость

Директор Украинского центра по изучению Холокоста Анатолий Подольский в интервью Jewish.ru повторяет антисемитскую мантру: "Украинские евреи послушно шли на смерть". Редакции эта мысль так понравилась, что ее вынесли в заголовок.
Между тем, чтобы к ней прийти, необязательно было профессионально, то есть за зарплату и на гранты, изучать Холокост. Она вообще не его, не Подольского. Ее более 70 лет назад высказал тогдашний "хозяин" Украины Никита Хрущев, аргументируя, почему незачем устанавливать памятники на месте массовых расстрелов евреев. Даже траурные митинги там запрещали проводить. Трусам памятники не ставят и честь им не воздают!

Логика

Этот постулат про еврейскую трусость и покорность палачам очень любят на Украине. Я там вырос, и знаю по себе. Едва заходила речь об уничтожении евреев во время войны (в школе об этом не говорили, в газетах не писали, в музее ни слова и ни стенда, памятных мест не существовало – все на уровне дворового всеобуча), тут же вспоминали, как они безропотно шли на смерть. Овцы!
Все мое детство меня преследовал этот стыд. Я избавился от него, только когда стал узнавать подробности. Поначалу - впервые посетив местечко Купель, где уничтожили папину семью. А по-настоящему – уже здесь, в Израиле. Чем больше знаешь, тем легче отпадают ярлыки.
Но на Украине ничего не изменилось. В последний раз побывав там два года назад, я услышал от авторитетного историка ту же мантру про еврейскую покорность. Он не попрекал – Боже упаси! Он сокрушался: если бы евреи не были так безропотны, немцам не удалось бы так много их убить.
Я понимаю, почему именно на Украине, несмотря на множество фактов, давно доступных и известных, так живуч этот тезис.
Там (как, впрочем, и на других оккупированных территориях СССР) не существовало лагерей смерти, газовых камер, сложной транспортной логистики - всей этой технологически безупречно выстроенной промышленности уничтожения, благодаря которой нацисты и смогли достичь таких впечатляющих результатов в такие короткие сроки.
На советской территории обошлись без всех этих изысков. Людей убивали кустарными, дедовскими методами: расстреливали, сжигали, проламывали головы, резали, замуровывали в подвалах, запирали в тесных помещениях, чтобы они задохнулись… Это очень трудоемкая, по сути ручная работа, требующая больших человеческих ресурсов.
У немцев на Украине их не было. В 1942 году, на пике расправ, она представляла собой уже глубокий тыл (расстрелы начались сразу же, но к "окончательному решению" приступили уже в 1942-м), во многих местах немецкие гарнизоны состояли всего из нескольких человек. А уничтожить удалось 1,5 миллиона.
Самим немцам с таким объемом было бы не справиться. Очевидно, что им помогали. Кто? Нет, серьезно – это вопрос. Я понимаю, что у вас готов ответ, но хочу, чтобы задались именно вопросом.
Украинский национальный нарратив – что официальный, что научный, что общественный – не приемлет до сих пор признания массового участия местного населения, Украинской вспомогательной полиции (сформированной, в основном, из добровольцев "народной милиции" ОУН) в уничтожении евреев.
Если они – нет, а немцы сами не могли физически, то тогда кто? Остаются только евреи. Это вы и помогали-с! Своей покорностью, трусливой послушностью, а то и прямым сотрудничеством – в еврейской полиции гетто, юденратах… Больше некому!
При всем кощунстве такого вывода он - неизбежен. Пока на Украине отвергается соучастие в Холокосте украинцев (как были и праведники, спасавшие евреев, погибшие из-за того, что спасали), украинских националистов и конкретно ОУН, миф о еврейской трусости будет культивироваться, процветать и укрепляться. Он им необходим.

Мотив

Вот почему с такой убежденностью отстаивает его в своем интервью в канун Дня Катастрофы и героизма европейского еврейства глава Центра изучения Холокоста на Украине Анатолий Подольский. Парень на работе.
Меня не смущает, что это говорит еврей. К тому же, у которого расстреляны в Бабьем Яру бабушка по отцу и две тетки - точно как у меня, хотя мои погибли в менее знаменитом рве. Я и до переезда в Израиль (для кого-то это стало сюрпризом уже здесь) знал, что не все евреи братья, а со многими из них мне бы не хотелось состоять в одной нации, - не мы выбираем.
Меня смущает, что это говорит человек, судя по официальной должности, отвечающий на Украине за изучение Холокоста, память о нем, преподавание его в школах и вузах. От него в значительной степени зависит, каким будет восприятие этого явления у будущих поколений. То есть – тот самый национальный нарратив.
Это дело не только украинцев и Украины, выходцев из нее - в конце концов, мы давно уже не там, а они себе пусть живут, как знают и хотят. Но разочарую: это касается всех нас. Речь идет о государстве в центре Европы с 45-миллионным населением. Нам небезразлично, как вся эта масса – отнюдь не замкнутая в границах своей страны - будет относиться к евреям. А это отношение во многом определяется отношением к Холокосту.
Вот почему я взялся за этот текст. Других мотивов нет. Ни дата – День Катастрофы и героизма, ни судьба Украины, на которую повлиять не могу и не жажду, ни личность директора Центра, о котором до его интервью вообще не знал, - ничего. Меня интересует лишь явление, отраженное им, поскольку это все о нас, значит, и обо мне, и оно не только о прошлом. Но сначала о нем.

Правда

Чтобы в ложь поверили, мало ее повторять бесконечно, надо, чтобы она содержала правду. В мантре про еврейскую покорность, которую воспроизводит Подольский вслед за всеми своими идеологическими предшественниками, начиная с Хрущева, правда есть.
Несмотря на все многочисленные факты сопротивления, о которых Хрущев мог не знать, а зная, умолчал бы (известные восстания в гетто – от Варшавского до Белостокского – всего полтора десятка, и лагерях - от Собибора до Освенцима, - и еще более - неизвестных, случаи сопротивления отдельных людей, массовые и индивидуальные побеги), основная масса шла к расстрельным рвам, не сопротивляясь. Посетуем? Осудим?
А ну, представьте, как бы себя повели вы. На смерть вели обычно семьями. В колоннах в основном женщины и дети, старики – мужчин в большинстве случаев убивали заранее. Бросились бы на автоматы охраны, зная, что этим погубите детей, мать и отца или хотя бы оставите одних в предсмертную минуту? Сбежали бы, зная, что и бежать-то некуда, что и в гетто или у рва вы оказались, как бывало, благодаря бдительности ваших же соседей?
Мне и представлять не надо. Когда евреев Купеля вели в Волочиск на расстрел, моей бабке с двумя другими женщинами удалось бежать. Но она вернулась в колонну – там оставались две ее дочери и четверо внуков, и как ей было их бросить, а самой спастись? Их всех расстреляли вместе в карьере кирпичного завода. Покорных.
Подольский даже находит оправдание этой еврейской покорности: они все были советскими людьми, пережившими гражданскую войну, раскулачивание, аресты и тюрьмы, - то есть привычны к исполнению приказов власти, не смели ей перечить, какой бы она ни была.
А как быть с другими евреями – не советскими, которые не получили этой привычки к подчиненности власти, но тоже послушно принимали свою участь? Одна из первых массовых акций уничтожения в истории Холокоста прошла в моем родном городе – Каменец-Подольском. 27-28 августа 1941 года там расстреляли 23 600 человек.
Местных было меньше половины, остальные – евреи-эмигранты, депортированные из Венгрии: польские и западноевропейские. Их в товарняках привезли в Закарпатье и пешком погнали за полтораста с лишним километров из Коломыи в Каменец, прежде чем оставшихся после этого "марша смерти" расстрелять.
Они не знали ни коллективизации, ни раскулачивания, так что под объяснительную формулу Подольского не попадают. А послушание проявили.
Значит, это только еврейская безропотность и подчиненность? А как тогда быть с украинскими парнями и девушками, которых угоняли на работы в Германию? Это не было сегодняшнее гастарбайтерство, это было рабство. Из пяти миллионов угнанных почти половина умерла в плену.
Я воспользуюсь рекомендацией Подольского, который поучает в том же интервью, что "история складывается из истории человеческих судеб". Мне рассказывал свекор моей двоюродной сестры, Андрей Андреевич Нарижный (называю имя, потому что ему теперь все равно, и чтобы не подумали, что выдумка), как угоняли его. Им велели явиться из родного полтавского села в район, там они долго кантовались в ожидании отправки.
- Никакой охраны не было, - вспоминал дед Андрей, - могли убежать. Но никто не сбежал. Толклись там, как телята, пока нас не погрузили в вагоны и повезли.
Только с Украины были отправлены на принудительные работы в Германию 2,4 миллиона человек. Молодых, здоровых, без детей и стариков. Без той опасности быть выданными немцам и полицаям, какая существовала у евреев. Что ж про их покорность не вспоминает Подольский?
Или про 5 миллионов советских пленных первого периода войны. Они вообще были военными! Мужчинами. И не евреями (евреев расстреливали сразу). Тоже помогали немцам? Сталин так и считал.
Никакой правды в мантре Полонского о еврейской покорности, помогавшей немцам их уничтожить, нет, как и в ненужных оправданиях ее. А в живучести этой мантры есть лишь один резон – о котором шла речь выше: чтобы оправдать настоящих пособников нацистов. 

Равенство

Прямые оправдания их тоже присутствуют в его интервью.
"Нужно знать, - говорит он, - что среди украинских полицейских в годы войны были и убийцы, и праведники".
Это он о том, что некоторые из полицаев спасали евреев. Следуя этой логике – если поровну делить исключения и правила, если отдельные исключения компенсируют общие правила, - то и нацистов можно скопом, надвое поделить на убийц и праведников.
Были и среди немцев, среди нацистов, в том числе эсэсовцев, те, кто спасали отдельных евреев. Частное равно общему. Если среди сотен тысяч тех, кто уничтожил шесть миллионов, нашлись несколько десятков тех, кто кого-то спас, значит, и на первых нет вины – делим поровну. Простое передергивание карт – и достигнуто равенство.
Были полицаи, которые убивали, а были и члены юденрата, которые вели своих соплеменников на смерть, говорит Подольский. То есть вина одинакова: и тех, кто отлавливал евреев, проводил экзекуции, расстрелы, жировал на грабеже своих жертв, и тех подневольных, единственная привилегия которых была умереть последними.
Он лукавит на каждом шагу. Следуя своей формуле, что история складывается из отдельных судеб, рассказывает два конкретных эпизода.
Один – произошедший в Хмельницком. И это уже лукавство. Историк на Украине не может не знать, что в то время (и вплоть до 1954 года) этот город назывался Проскуров. Но как только всплыло бы это название, тут же вспомнился бы знаменитый Проскуровский погром 1919 года, учиненный петлюровцами. Так что – пусть будет Хмельницкий, тоже хорошее имя в еврейской памяти, имах шмо.
Это история о том, как украинский парень добровольно пошел на расстрел вместе со своей любимой девушкой-еврейкой. Полицай, его одноклассник, предлагал своему напарнику-немцу их убить и не разбираться, а немец убил полицая, а пару влюбленных отпустил, они поженились и прожили вместе 60 лет.
Действительно, волнующая история. Я мог бы привести историку Холокоста на Украине другую, не менее волнующую. Она из того же Каменец-Подольского (кстати, города Хмельницкой области) – о семье по соседству.
Там молодая украинка сама отвела в гетто свою 4-летнюю дочь, рожденную от мужа-еврея. Велели сдавать всех – сдала. Малышка там и погибла. А женщина дождалась мужа с войны, он снова стал с ней жить, они родили еще двух дочерей – ярких еврейских красавиц. Он, правда, потом повесился.
Я знаю много таких историй, но ни одна из них Полонскому не пригодится – он отбирает другие.
Вот вторая, приведенная им в интервью. Про сельского старосту, который спасал евреев, а пришли советские войска – его посадили как пособника нацистов. И таких историй было немало. Но несравненно больше тех, где сельские старосты сдавали своих евреев и устраивали облавы на чужих, ищущих укрытия. Однако директору Центра Холокоста они не вспомнились. 

Подмена

Это тенденция. Государственные евреи изобретательно блюдут генеральную линию, которая тщательно огибает правду о Холокосте, касающуюся участия в нем украинцев. Подольский не один такой.
Год назад председатель Ассоциации еврейских организаций Украины Иосиф Зисельс объяснил участие украинских националистов в убийствах украинских евреев во время войны их местью за убийство в Париже евреем Самуилом Шварцбардом Симона Петлюры в 1926 году.
Добро бы сам придумал. Но сделал он это, находясь на конференции по Холокосту, которую Украинский институт национальной памяти проводил прочему-то Париже. Вдалеке от места событий, но Париж – хороший город, и чтобы найти основание приехать на халяву именно туда, устроители конференции придумали причину: здесь еврей убил Петлюру – и вот вам всем Холокост. Опубликовали эту гипотезу в преамбуле к программе конференции. А приглашенный туда же Зисельс подкрепил шаткий тезис своим честным еврейским именем в своем статусе на личной страничке в "Фейсбуке".
Теперь и Анатолий Подольский прикрывает своим честным именем - еврея и специалиста по Холокосту - отказ поставить в Бабьем Яру мемориал погибшим евреям. А цыгане? А военнопленные? А подпольщики? – говорит он, имея в виду, я уверен, деятелей ОУН, которые торжествовали по поводу расстрела там евреев, а потом сами были расстреляны немцами. Всем, так всем!
Что означает это лукавое стремление к равенству? Что в Бабьем Яру – символе Холокоста, месте гибели 150 тысяч евреев – еврейского мемориала не будет. С таким директором Центра Холокоста, как Подольский, с таким главным евреем Украины, как Зисельс, там будет построено все, что угодно, кроме еврейского центра памяти, как его ни назовут, какие бы еврейские деньги на него ни собрали.
Знаменитая строка Евгения Евтушенко "Над Бабьим Яром памятников нет…", написанная им в Киеве 57 лет назад, оказалась мрачным пророчеством. Проклятое место! Оно проклято еще и тем, что теперь препятствуют восстановлению памяти о нем сами евреи.
Пожалуй, нигде, кроме Ирана, нет среди еврейских деятелей такого стремления демонстрировать свой патриотизм за счет своего еврейства, как это проявляется на Украине. Они демонстрируют свое еврейство, поскольку именно с ним они нужны своим идеологическим хозяевам, за это получают почет и содержание. Они предают свое первородство, служа чужим, антиеврейским догмам. 

Несовместимость

Холокост продолжает экзаменовать нас и тех, кто нас окружает. Именно на нем – теперь уже на памяти о нем – расходятся позиции евреев и украинских националистов.
Евреи не могут оправдывать, прощать и тем более прославлять убийц своего народа, даже если они были лишь соучастниками, даже если преследовали другие, благородные цели, а убийство евреев было только сопутствующей задачей. Украинские националисты не могут признать, что они, вернее, их герои, это делали.
Государственные евреи Украины полностью встали на их позицию. И при этом им надо еще и оставаться евреями – таково функциональное требование. Поскольку обе эти позиции несовместимы, им приходится изворачиваться, искажать факты, передергивать карты и лгать. Так они проявляют свой патриотизм, так сражаются за интересы Украины.
Они ошибаются. Украине не везет. Потенциально богатая, большая, прекрасная, обладающая огромными возможностями страна – по объективным данным, она должна стать успешной и процветающей. Но станет такой только тогда, когда узнает и признает правду о себе, включая ту нелицеприятную, от которой одержимо открещиваются ее нынешние идеологи. Украинские евреи, вставшие на их сторону, только отодвигают этот момент. Бог им судья.
А мы здесь помним все. День Катастрофы и героизма обеими своими частями в полной мере относится и к тем, кто восставал, сопротивлялся, погиб в бою, и к тем, кто шел к расстрельной яме и в газовую камеру "покорно". К живым и предающим их память сейчас это не относится.

Автор: Владимир Бейдер
Журналист.