Древнееврейская военная организация
О древнееврейской военщине
Римский историк Публий Корнелий Тацит в своем описании происхождения евреев, их обычаев и образа жизни сообщает: «Души погибших в бою или казненных врагами они почитают бессмертными, отсюда их презрение к смерти». Историк собирался «описать гибель знаменитого города» — Иерусалима, а посему счел необходимым «рассказать о его основании», так же как и об истории еврейского народа . Тацит был далеко не единственным языческим автором, обратившим внимание на то, что евреи — отчаянные бойцы .
В качестве введения стоит сказать несколько далеко не очевидных вещей. Во-первых, «израильская военщина» уже давно превратилась в притчу во языцех: еще один на первый взгляд необъяснимый феномен современного Израиля. Народ, две тысячи лет не державший оружия в руках, в мгновение ока превратился в нацию кровожадных, вооруженных до зубов милитаристов и неоднократно давал прикурить полчищам арабов, которые на протяжении всей своей истории вообще мало чем занимались, кроме войны. И каждая новая израильская война или серьезная операция входит в учебники военных школ в качестве примера. При этом израильский милитаризм воспринимается как явление современное, якобы не имеющее прецедентов в предыдущей еврейской истории. Как и некоторые другие стереотипы, связанные с современным Израилем и евреями, этот тоже неверен, как читатель и сам вскоре увидит.
Во-вторых, когда заходит разговор про иудаизм (и неважно, в какой среде он заходит), обычно имеется в виду классический, то есть раввинистический иудаизм, который начал формироваться уже после разрушения Второго храма в 70 году н. э. Не стоит забывать, что Иерусалимский храм был разрушен из-за того, что евреи подняли восстание против Римской империи. Первый свод раввинистической литературы, Мишна, был опубликован около 200 года н. э., после еще двух ожесточенных и фактически беспрецедентных еврейских восстаний против Рима. Процесс формирования раввинистического иудаизма происходил в условиях диаспоры и занял несколько сотен лет. Другими словами, это далеко не тот же иудаизм, которого придерживались поздние Хасмонеи в конце II века до н. э. или евреи Кирении, Египта и Кипра в начале II века н. э.
Ну а в-третьих — что является непосредственной причиной второго пункта, — практически вся еврейская литература обсуждаемого периода была отвергнута раввинистическим иудаизмом и незнакома даже многим из сведущих в еврейской истории, не говоря уже о том, что евреи, как правило, не воспринимают всерьез то, что писали о древнем иудаизме язычники. Эти последние, вроде Тацита, цитируемого выше, или Кассия Диона, которого я процитирую ниже, дескать, махровые антисемиты, и их мнение, по определению, враждебно к евреям. С тем, что греко-римские интеллектуалы евреев не сильно жаловали, я спорить не буду , однако это ни в коей мере не означает, что мы должны пренебрегать информацией, содержащейся в их трудах.
И последнее — об этом я уже отдельно писал на страницах этого журнала : существует масса свидетельств в пользу того, что в период Второго храма многие евреи активно занимались миссионерской деятельностью или, как это обычно называют, «прозелитизмом» , то есть прикладывали усилия к тому, чтобы обратить язычников в иудаизм. Я также писал о том, что античный иудаизм — не только «религия», как современные западные люди понимают это слово, но и политическая система . Прозелитизм может быть увещевательным, а может быть и воинствующим. И если три древних автора в один голос заявляют, что больше всего на войну против Рима евреев воодушевило древнее пророчество о том, что именно в это время из Иудеи выйдет человек, которому суждено править миром, то, возможно, стоит пересмотреть «слезливый» нарратив, согласно которому миролюбивые евреи были вынуждены восстать лишь потому, что римляне ущемляли их права. Иосиф Флавий рассказывает, что в начале восстания — пока римляне еще не прислали серьезные воинские силы для его подавления — зелоты вероломно перебили весь римский гарнизон в Иерусалиме, оставив в живых лишь его командира Метилия, который «молил о пощаде и обещал стать евреем и даже совершить обрезание ».
Теперь я хотел бы сосредоточиться на древних свидетельствах о том, что в период с середины II века до н. э. по середину II века н. э. евреи были народом воинствующим. В соответствии с поздними книгами Еврейской Библии, после возвращения из Вавилона в последней трети VI века до н. э. евреи довольно долго мирно жили под властью сначала Персидской, а затем Птолемейской и Селевкидской империй, вплоть до 60-х годов II века до н. э. Однако уже в эти времена — и даже намного ранее — мы слышим о евреях — профессиональных солдатах. Так, первая община диаспоры, о которой нам немало известно, — это еврейский гарнизон, который находился на острове Элефантина на реке Нил в Верхнем Египте. По всей видимости, это еврейское поселение было основано в VII веке до н. э. фараоном Псамметихом I или даже его отцом Нехо I, а затем просуществовало несколько сотен лет. Первые еврейские общины в Малой Азии (на территории современной Турции) были основаны в конце III века до н. э. по инициативе царя Антиоха III в качестве военизированных поселений, в целях обеспечения безопасности и стабильности в регионе. Однако в этих случаях мы говорим о наемниках, а не о евреях, воюющих за свою независимость или в целях экспансии .
Переломный момент в отношении евреев к засилью чужеземцев наступил в эпоху Хасмонейских войн, спровоцированных гонениями на иудаизм в период правления селевкидского царя Антиоха IV Эпифана, в 60-х годах II века до н. э. Некоторые евреи предпочли пацифизм и мученическую смерть, а другие — а именно Хасмонейский клан — с оружием в руках поднялись на борьбу за свободу иудаизма. Они одержали несколько блестящих побед над врагом и вскоре добились прекращения гонений.
Одним из двух важнейших источников по истории этого периода является 1-я Маккавейская книга, которая была написана в кругах Хасмонейского двора и по содержанию является пропагандистским произведением. Автор смакует батальные сцены и боевую доблесть Хасмонеев, которым, по его мнению, Б-г предначертал принести спасение Израилю. Примеров военных историй в 1 Макк. — легион, но нам хватит одного, повествующего о том, как Йеуда Маккавей отправился в Северное Заиорданье ради избавления тамошних евреев от нападок их соседей-язычников. После подробного описания блестящих побед Йеуды над местными язычниками автор рассказывает:
Тогда Иуда собрал весь Израиль, живший в Галаадитиде, от мала до велика, их жен и детей, их поклажу — громадный стан, чтобы идти в Иудею. И подошли они к Эфрону, а это большой город прямо на пути, очень сильная крепость, которую не обойти ни справа, ни слева: нужно было пройти прямо через нее. Но жители города заперлись и завалили ворота камнями. Тогда Иуда отправил к ним послов с мирными предложениями: «Мы пройдем через твою землю, чтобы двинуться дальше в нашу землю, и никто не причинит вам зла; мы только пройдем пешком». Но те не захотели открыть ему [ворота]. Тогда Иуда приказал объявить всем, чтобы разбивали стан, кто где находится. Мужи войска заняли места в строю, и он сражался с этим городом весь тот день и всю ночь. И город был предан в его руки. Он перебил весь мужской пол пастью клинка, вырвал город с корнем, захватил в нем добычу и прошел через него прямо по трупам. [Когда они вернулись в Иудею], они поднялись на гору Сион в радости и веселии и совершили всесожжение за то, что никто из них не погиб вплоть до возвращения с миром (5:45-53) .
Как известно, аппетит приходит во время еды, и Хасмонеи решили продолжить войну даже после того, как был издан царский указ об отмене религиозных гонений. Сначала, в 40-х годах II века до н. э., они добились государственной независимости, а затем развернули мощную кампанию, направленную на территориальную экспансию, сопровождаемую иудаизацией завоеванных племен .
Хасмонейский первосвященник Йоханан Гиркан (134–105 гг. до н. э.) захватил расположенную к северу от Иудеи Самарию и разрушил самаритянский храм на горе Геризим (скорее всего, с целью массовой иудаизации самаритян). Затем он повернул на юг, захватил Идумею (в этот период так назывался юг Иудеи) и обратил идумейское население в иудаизм. Его сын Аристобул I, правивший всего один год и провозгласивший себя царем, завоевал Галилею, а также обратил обитавшее там племя арабов-итуреев в иудаизм.
Брат Аристобула, царь Александр Яннай (104–76 гг. до н. э.), был, пожалуй, наиболее колоритной фигурой во всей истории Хасмонейской династии. Этот первосвященник провел намного больше времени в полевых условиях, нежели в Храме. Судя по нашим источникам, ему было безразлично, с кем воевать, — видимо, он получал удовольствие от самого процесса. Выйдя победителем из гражданской войны, в ходе которой он уничтожил пятьдесят тысяч евреев, восемьсот оставшихся в живых он распял. Их детей и жен он вырезал на глазах у распятых . Используя современную терминологию, можно сказать, что для него война была видом «экстремального спорта» — он завоевал Газу, Северный Негев, восточное побережье Мертвого Моря, Северное Заиорданье и Голанские высоты, разрушая дотла сопротивляющиеся города и периодически сжигая живьем по нескольку сот врагов.
Иосиф Флавий, гордившийся своим хасмонейским происхождением, подытоживает период правления Янная следующим образом:
Развалины крепости Александрион,
построенной во времена правления Александра Янная.
Сартаба, Восточная Самария
Около этого же времени иудеи успели овладеть целым рядом сирийских, идумейских и финикийских городов, а именно приморскими городами: Башнею Стратоновою, Аполлонией, Яффо, Явне, Ашдодом, Газой, Антедоном, Рафиахом, Ринокорурой; на суше, вблизи границ Идумеи, Адорой, Марешой и вообще всею Идумеей, Самарией, горами Кармель и Тавор, Скифополем (т. е. Бейт-Шеаном), Гадарой, Гавланитидой (т. е. Голанскими высотами), Селевкией, Гавалой, моавитскими городами: Хешбоном, Медвой, Лемвой, Оронаимом, Агалаином, Фоной, Цоаром, ущельем Киликийским, и Пеллой (этот город они разрушили до основания, так как жители не согласились принять иудейские обычаи) и другими главнейшими сирийскими городами, которые они уничтожали дотла .
Далеко не факт, что если бы Янная спросили, то он бы вспомнил все эти названия, поскольку частенько пребывал в состоянии алкогольной интоксикации: в соответствии с Флавием, одной из причин его смерти «была неумеренность в вине». Его вдова, Саломея-Александра (Шломцион; 76–67 гг. до н. э.) не вела экспансионистских войн, однако обеспечила безопасность за счет могучей армии наемников.
Параллельно событиям в Иудее, или, вернее уже будет сказать: в «Великом Израиле», евреи диаспоры тоже не спали. Один из первосвященников, оставшихся без работы из-за прихода Хасмонеев к власти, — или его сын — основал еврейскую колонию в Египте и заручился поддержкой Птолемеев. Птолемеи поощряли еврейскую иммиграцию в Египет и пользовались услугами евреев, переселившихся туда. Здесь не место подробно излагать историю еврейской общины Птолемейского Египта, но необходимо отметить, что в обсуждаемый период сыновья вышеупомянутого еврейского первосвященника дослужились до командования всей армией Клеопатры III. Когда та, опьяненная победами над своим сыном Птолемеем IX, подумывала о захвате территорий Александра Янная, главнокомандующий ее армией по имени Хананья строго предупредил ее, что подобный шаг «превратит всех нас, то есть евреев, в твоих врагов». Клеопатра отказалась от своей бредовой идеи .
В 60-х годах I века до н. э. Иудея постепенно попала в сферу интересов Римской республики. В этот момент Хасмонеи разделились: партия Гиркана II (которой, по сути, «рулил» отец будущего царя Ирода Антипатр) пошла на сотрудничество с римлянами, а другая, возглавляемая Аристобулом II, выбрала путь конфронтации. Аристобул и его сыновья долго сопротивлялись Риму, но в конце концов все до одного погибли в этом неравном поединке. Однако не стоит полагать, что Антипатр и Ирод были пацифистами — они завоевали доверие римлян в основном за счет военной поддержки, обеспечиваемой ими различным римским олигархам.
Про Ирода, который пришел к власти над Иудеей именно потому, что Марк Антоний и Октавиан прекрасно знали его бойцовский потенциал, публикуется, как минимум, по книге в год. Разумеется, мы не сможем подробно обсудить эту личность в рамках настоящей статьи . После прихода к власти и жестокого подавления последних очагов хасмонейского сопротивления, Ирод правил евреями мирно. При этом он не прекращал воевать с соседями-набатеями . Так, например, после того, как набатеи напали на Иудею после постигшего ее землетрясения, Ирод пошел на войну с Аравией и нанес набатеям сокрушительный удар. Уничтожив более десяти тысяч врагов, он сломил их мощь до такой степени, что они официально признали его своим покровителем. Если верить Флавию (который не сильно жаловал этого царя), то
Телесная сила Ирода равнялась силе его ума. Он всегда был первым в охоте, в первую очередь благодаря своему искусству верховой езды. Был случай, когда за один день он подстрелил сорок диких зверей — ведь Иудея изобилует кабанами, оленями и дикими ослами. И в борьбе не было ему равных; во время состязаний многие бывали поражены точностью, с какой он бросает дротик, и постоянством, с каким его стрелы находят цель. В придачу к телесным и умственным достоинствам он был еще и баловнем удачи: ведь на его долю выпало очень мало поражений, да и те, которые были, произошли не по его вине, но из-за опрометчивости его воинов или вследствие измены .
Масада. Иудейская пустыня
Не стоит забывать, что немалая часть монументальных строений Ирода — это крепости, такие как Кипрос, Гиркания, Иродион и, разумеется, Масада. Если абстрагироваться от современных идеологем и мифов, то в Масаде больше всего воодушевляют шикарные дворцы, баня, система водоснабжения и гигантские склады для оружия и продовольствия, возведенные там Иродом .
К сожалению, после смерти этого выдающегося царя достойных наследников не нашлось, и Иудея постепенно обрушилась в пучину националистического безумия, подогреваемого и используемого в своих целях религиозными фанатиками. Наш главный источник по I веку н. э., Флавий, систематически пытается обрисовать их как обезумевших религиозных шарлатанов, но нет никакого сомнения, что у них всех была не только религиозная, но и политическая программа. Уничтожение Рима являлось важной составляющей как религиозной, так и политической их программы .
Следует также упомянуть членов кумранской секты, которых некоторые исследователи рассматривают как пацифистов, добровольно изолировавших себя от общества и не преследовавших никаких политических целей. Однако эти сектанты, верившие в то, что только они являются «сынами света», а все остальные — «сыны тьмы», грезили (и писали) об эсхатологической войне, в которой они будут воевать против этих последних и из которой выйдут победителями и властелинами мира. Не случайно некоторые произведения, обнаруженные среди кумранских свитков, были впоследствии найдены также и в зелотской Масаде.
Итак, в 66 году часть евреев решила сбросить с себя иго римского владычества и началось так называемое «Великое восстание против Рима». На самом деле это восстание было настолько же гражданской войной, насколько оно было войной против Римской империи. Уже в самом его начале в одной из стычек повстанцы сумели уничтожить более легиона римских солдат и захватить аквилу (штандарт легиона). После такой победы даже умеренные среди евреев, изначально не желавшие идти на вооруженный конфликт с Римом, поверили, что Всемогущий благоволит к повстанцам. И не стоит забывать, что у восстания была важная религиозная составляющая. Флавий пишет, что «более всего на восстание их поднимало двусмысленное предсказание, <…> находящееся в Священных Писаниях, что в то самое время некто из их страны станет правителем мира». Интересно, что чуть более поздние римские историки Тацит и Светоний также ссылаются на это пророчество. Тацит пишет, что «большинство [евреев] верило в пророчество, содержавшееся в древних жреческих книгах, что именно в это время Восток возвеличится, а из Иудеи выйдут те, кто предназначен властвовать над миром». Светоний повторяет то же самое: «По всему Востоку распространилось давнее и твердое убеждение, что судьбою назначено, чтобы в это время выходцы из Иудеи завладели властью над миром ».
Война «сынов света» с «сынами тьмы».
Фрагменты свитка. Иудейская пустыня. I век
Разумеется, римляне подавили иудейское восстание. Удивительно, как разумным людям вообще пришло в голову, что они в состоянии противостоять мощи Рима, и пойти на войну против этой сверхдержавы. Но для того, чтобы осознать масштабы иудейского восстания и серьезность, с которой к нему отнеслись римляне, достаточно упомянуть, что война длилась с 66-го по 74 год и что в осаде Иерусалима принимали участие пять римских легионов.
В результате евреи понесли катастрофические потери, лишились центра своего богослужения и Святого города. Страна была разрушена, многие тысячи людей проданы в рабство, и на всех евреев империи наложен унизительный налог fiscus iudaicus — вместо того, чтобы платить полшекеля на содержание Иерусалимского храма, теперь они должны были платить деньги на строительство храма Юпитера Капитолийского в Риме.
Однако тяжелое поражение в первой войне против Рима не помешало евреям Северной Африки спустя сорок лет поднять еще одно ожесточенное восстание, так называемое восстание диаспоры. Началось оно в 115 году в Киренее (совр. Ливия), а затем перелилось в Египет. Вот что писал об этом в IV веке историк христианской церкви Евсевий Кесарийский:
На восемнадцатом году царствования Траяна иудеи подняли новое восстание, в котором погибло великое их множество. В Александрии, остальном Египте и еще в Киренее, словно одушевляемые каким-то страшным и мятежным духом, устремились они на греков, живших вместе с ними. Восстание разрасталось; в следующем году это была уже настоящая война. Всем Египтом управлял тогда Лупп; в первом сражении случилось так, что греков одолели. Бежавшие в Александрию переловили и перебили иудеев, живших в городе. Лишившись их поддержки, киренейские иудеи начали под предводительством Лукуаса грабить египетскую землю; опустошение номов стало их постоянным занятием. Император выслал против них Марция Турбона с пешим войском, флотом, а также с конницей. Турбон вел долгую и упорную войну, много раз вступал в сражения и перебил тысячи тысяч иудеев не только киренейских, но и живших в Египте, пришедших на помощь своему царю Лукуасу. Император же, подозревая, что иудеи и в Месопотамии нападут на местное население, повелел Луцию Квинту очистить от них эту область .
Рассказывая о тех же событиях, римский историк Кассий Дион пишет, что в Египте евреи сеяли страх и ужас среди язычников, уничтожая взятых в плен врагов: одних они ели, с других живьем сдирали кожу, некоторых распиливали напополам с головы до ног, кому-то выпускали кишки, а затем препоясывались ими, а у иных пускали кровь и умащали ей свою голову. Скорее всего, Дион основывался на антиеврейской пропаганде, но, как известно, нет дыма без огня. В одном из папирусов, найденных в песках Египта, мама-египтянка пишет своему сыну, воюющему с евреями: «…да благоволят к тебе боги, в особенности непобедимый Гермес, чтобы они не изжарили тебя живьем ».
Современные ученые считают, что целью этого восстания, имевшего ярко выраженный мессианский характер, было искоренение «язычества» и освобождение Святой земли из-под ига наиболее ненавистных язычников — римлян . Как и у предыдущего восстания, его финал был трагичным для еврейских общин, участвовавших в конфликте: гигантские еврейские общины Кирении, Египта и Кипра были стерты с лица земли. Еще один папирус, найденный в Египте, свидетельствует о том, что в течение восьмидесяти лет после подавления восстания диаспоры египтяне праздновали день победы над евреями .
Но даже после этого поражения евреи не собирались сложить оружие. В 132 году началось третье еврейское восстание против Рима — так называемое восстание Бар-Кохбы. Об этом восстании, как и о предыдущем (в отличие от Великого восстания), мы располагаем лишь скудными историческими источниками, однако современные археологи обнаружили в пещерах ущелий Иудейской пустыни письма, написанные или продиктованные самим предводителем восстания Шимоном Бен-Кусбой, а также архивные документы его сподвижников, предметы их обихода и их скелеты. О причинах этого восстания ученые до сих пор спорят, и в рамках данной статьи я не смогу подробно обсудить ни причины восстания, ни его ход. Вместо этого я процитирую два наиболее подробных древних источника, описывающих эти события. Итак, уже цитированный выше Евсевий, усматривавший в поражениях евреев божественную кару за убийство Христа, пишет:
Восстание иудеев все разрасталось в силе и размерах. <…> Вождем иудеев был тогда человек по имени Вар-Кохба, что значит «звезда», — убийца и разбойник; он, ссылаясь на это имя, внушил рабам, будто он светило, спустившееся с неба, дабы чудом даровать им, замученным, свет. На восемнадцатом году правления Адриана война была в разгаре; осада Бейтара (это был очень укрепленный городок недалеко от Иерусалима) затянулась; мятежники гибли от голода и жажды и дошли до последней крайности. Виноватый в этом безумец понес достойное наказание; а по законодательному решению и распоряжению Адриана, всему народу запрещено было с того времени ногой ступать на землю в окрестностях Иерусалима; не разрешалось даже издали взглянуть на родные места .
«Римская история» Кассия Диона содержит наиболее подробное описание восстания:
«[Адриан] основал на месте разрушенного в прах Иерусалима город и нарек его имя Элия Капитолина, а на месте храма того самого бога воздвигнул другой храм, Зевсу, и тем дал повод к большой и долгой войне, ибо несносно было иудеям, что какие-то инородцы селятся в их городе и водружают там чуждые алтари. Но покуда Адриан был неподалеку, в Египте и потом снова в Сирии, они вели себя тихо, разве что оружие, сколько предписано было им его поставить, изготовили похуже, дабы, когда они его отвергнут, оставить себе, — но едва Адриан удалился, они восстали открыто. Дать римлянам сражение в боевом строю они не дерзали, а заняли по всей стране места поудобнее и укрепили их стенами и подкопами, чтобы иметь убежище, коли неприятель прижмет, и чтобы можно было тайком переходить друг к другу под землею; и наверху в подземных сих ходах они ради доступа света и воздуха устроили отверстия. Поначалу римляне ни на что такое не обратили внимания, но наконец взволновалась вся Иудея, и по всей стране стали иудеи собираться и затевать беспорядки и вредить римлянам порою тайно, порою же явно, да еще и из других племен многие корысти ради к ним примкнули, а оттого, как говорится, вся вселенная возмутилась. Тогда-то Адриан и отправил против них лучших своих полководцев и первого из них, Юлия Севера, — итак, тот был отозван из Британии, коей управлял, и послан на иудеев. Понимая, сколь многочисленны противники его и сколь отчаянны, не решился он искать места, дабы сойтись с ними лицом к лицу, но — благо воинов и воевод у него хватало — перехватывал небольшие отряды, окружал и лишал доступа к припасам; сим способом он мог — пусть помедленнее, зато и побезопаснее — разрознить, изнурить и извести мятежников. И верно, немногие из них уцелели. Пятьдесят их наиважнейших крепостей и девятьсот восемьдесят пять славнейших поселений он сровнял с землею, людей же было убито в стычках и в сражениях восемьсот тысяч пятьсот, а сколько погибло от голода и болезней и пожаров, тех и не сосчитать, и почти вся Иудея соделалась пустынею… Тоже и римляне пали в сей войне во множестве, так что Адриан в послании своем к Сенату не использовал общепринятого зачина, что, дескать, ежели сами вы и чада ваши в добром здравии, сие хорошо, я же и войска мои в добром здравии…
Рассказывают, что важнейший мудрец того периода рабби Акива считал Бар-Кохбу мессией . Современные ученые считают, что у восстания Бар-Кохбы была очень широкая база, которая также включала и раввинистических мудрецов. Что там было на самом деле, возможно, мы никогда не узнаем. Однако мы знаем, что после подавления этого восстания оставшиеся в живых мудрецы постепенно приняли позицию сосуществования с окружающим миром в целом и с Римской империей в частности. Они отказались от воинствующего мессианизма и грандиозных политических амбиций. Их позиция прекрасно проиллюстрирована следующей раввинистической историей, видимо не случайно приписываемой раббану Йоханану Бен-Закаю: «Если у тебя в руке саженец и тебе скажут: “Пришел Мессия” — сначала посади свое дерево, а затем пойди ему навстречу ». Как известно, Бен-Закай отказался воевать с римлянами во время осады Иерусалима, а бежал из осажденного города и добровольно сдался в плен. Отказ от воинствующего радикализма и переход на позиции, схожие с процитированной выше, позволили евреям консолидироваться и выжить — и тогда, и на протяжении почти двух тысяч последующих лет существования в диаспоре. А то, что современный израильский милитаризм, как было сказано в начале статьи, превратился в притчу во языцех, только лишний раз свидетельствует о многочисленных параллелях между иудаизмом периода Второго храма и положением дел в современном Государстве Израиль. Однако исследование этих параллелей — дело непростое и трудоемкое, и вряд ли один ученый будет в состоянии его предпринять.
Михаил Туваль
Об Иосифе Флавии и его лжеинтерпретаторах
Еще раз об Иосифе Флавии и его лжеинтерпретаторах
В этой статье я хочу поделиться с читателем идеями, возникшими в процессе многолетней работы над произведениями важнейшего еврейского историка древности [Тита] Флавия Иосифа, или, как он был известен на протяжении первой половины своей жизни, Йосефа бен Матитьяу . Я вкратце изложу то, что нам известно о биографии этого человека, а также выскажу пару критических замечаний касательно того, как легковерные ученые зачастую на слово принимают все, что он рассказывает о себе или о других людях или событиях, игнорируя общий контекст его трудов, что, в свою очередь, приводит к созданию искаженной картины еврейского прошлого. Я приведу несколько примеров того, как на протяжении истории (и древней, и современной) сочинения Флавия использовались не по назначению и без какого-либо уважения к историку и к тому, что он, собственно, намеревался сказать. Я также предложу новый, диахронический, контекст для интерпретации его произведений и его религиозных воззрений .
Портрет Иосифа Флавия. Гравюра на меди. 1849 год
Вначале стоит сказать несколько слов о значении литературного наследия Флавия. Без его произведений мы знали бы крайне мало о той формативной эпохе в еврейской истории, которая обычно именуется периодом Второго храма, в особенности об ее второй части — греко-римской . Поэтому неудивительно, что при написании обзоров еврейской истории в этот период ученые неизбежно предлагают читателям перефразировку Флавия с добавлением ссылок на научную литературу. С одной стороны, можно сказать, что незаменимость его произведений признается повсеместно. С другой — такая тотальная зависимость от информации, содержащейся в его произведениях, приводит к тому, что ученые обращаются к ним как к своего рода справочнику или энциклопедии «фактов», при этом не обращая ни малейшего внимания на личность историка или на его ясно обозначенные цели. Мало того, в отличие от современных научных подходов ко многим другим историческим источникам, ученые рутинно гармонизируют сведения, находящиеся в различных произведениях Флавия, — как будто он был механическим компилятором и копиистом, а не творческим интеллектуалом. Как будто между написанием его главных произведений не прошло почти двадцать лет, как будто на него не оказывали воздействия новое место и меняющиеся обстоятельства. Как будто он был человеком, лишенным возможности развиваться и менять свои мнения.
Практически все, что нам известно об этом историке, мы черпаем из его же произведений. Йосеф бен Матитьяу родился в 37 году н. э. в Иерусалиме в еврейской жреческой семье, по всей видимости, достаточно знатной. Впоследствии он заявлял, что по матери он также принадлежал к роду Хасмонеев, но, вполне возможно, что последнее он выдумал . И если насчет этого пункта мы еще можем сомневаться, то уж несомненная выдумка то, что с детства он прекрасно знал Священное Писание (так что даже первосвященники и иерусалимская знать обращались к нему за разъяснениями тонкостей Закона), и то, что в шестнадцать лет он занялся духовным поиском, прошел через секты саддукеев, ессеев и фарисеев и еще три года провел в пустыне с отшельником-аскетом (и все это он умудрился совершить за три года!) . В 27 лет он был направлен в Рим в составе делегации, целью которой являлась защита иерусалимских жрецов, обвиненных перед императором. Успешно выполнив свою миссию, он вернулся в Иерусалим и обнаружил свою родную страну на грани вооруженного конфликта с Римом.
После начала восстания в 66 году н. э. он был направлен в Галилею в качестве предводителя еврейских повстанцев в этой части страны . Его действия там подробно излагаются в никак не стыкующихся описаниях в ИВ и в ЖИ. Галилея была первым регионом страны, атакованным римским полководцем Веспасианом, и пала летом 67 года. Флавий укрылся с повстанцами в укрепленном им городе Йодфат, который пал после 47-дневной осады. В соответствии с его собственным рассказом, накануне взятия города Иосиф получил Б-жественное откровение, а посему не совершил самоубийства вместе со своими солдатами, а сдался в плен. Будучи приведен к Веспасиану, он приветствовал его как императора. Последний поначалу намеревался отправить его к Нерону, но затем решил подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Когда в 69 году Веспасиан действительно был провозглашен императором, он церемониально приказал разрубить цепи Иосифа, как будто тот никогда и не был пленным рабом. Веспасиан отплыл в Рим, а Иосиф остался с его сыном Титом, которому было поручено дальнейшее подавление Иудейского восстания. Таким образом, Иосиф стал очевидцем драматической осады Иерусалима и последующего взятия и полного разрушения города. В ходе этих событий Иосиф выполнял различные поручения Тита, а также, скорее всего, являлся его советником по вопросам иерусалимской топографии и допрашивал пленных.
После подавления восстания, в 71 году, Иосиф отплыл вместе с Титом в Рим, где получил римское гражданство, стал клиентом новой императорской династии Флавиев и принял их имя. Он поселился в бывшей резиденции Веспасиана и получил от Флавиев пожизненную пенсию, которая позволила ему всецело предаться литературному труду. Он так и не вернулся в Иудею (несмотря на то что Веспасиан даровал ему новые земли в Иудее взамен принадлежавших ему прежде и опустошенных в ходе войны). В Риме он написал на греческом языке четыре произведения, которые являются основой любого изучения еврейской истории, культуры и религии в период Второго храма: «Иудейскую войну», в основном законченную до 79 года , «Иудейские древности», завершенные в 93–94 годах, своеобразную автобиографию «Жизнеописание Иосифа» (которая, по сути, является продолжением ИД), а также апологетический трактат «Против Апиона», также известный под названием «О древности еврейского народа». Последние два произведения были написаны после ИД, но точная дата их написания неизвестна. Даже если ИВ не была написана по непосредственному заказу Флавиев, то она, несомненно, в значительной мере отражает римскую точку зрения на события Иудейского восстания, о чем свидетельствует тот факт, что Тит приказал размножить эту книгу за счет имперской казны и повелел относиться к ней как к официальной версии событий. Что же касается остальных произведений Флавия, то они были написаны по заказу и при поддержке богатого римского интеллектуала Епафродита. Их цели сильно отличаются от целей ИВ; в двух словах их можно назвать апологетическими и миссионерскими. Епафродит, по всей видимости, был одним из лидеров группы римлян, проявлявших большой интерес к иудаизму.
Что касается личной жизни Флавия, то нам известно, что он был женат, по меньшей мере, четыре раза, и у него было несколько детей, большинство из которых умерли в детстве. Нам ничего не известно о его взаимоотношениях с еврейскими общинами Рима. Точная дата его смерти нам также неизвестна, но полагают, что он умер около 100 года н. э.
Сочинения Флавия сохранились исключительно благодаря интересу, который они вызывали у христиан, евреи же не обращались к ним до Средних веков. Христиане интересовались Флавием по нескольким причинам — и здесь мы переходим к первой части трагической истории эксплуатации нашего автора не по назначению. Во-первых, Флавий был первым нехристианином (а вдобавок — иудеем), упоминавшим Иисуса . Во-вторых, его сочинения обеспечивали драгоценный исторический контекст для интерпретации Нового Завета — ведь в них подробно описывались многие события и персоналии, упомянутые в христианских текстах. В-третьих, труды Флавия — в особенности, ИВ — очень помогали христианами в их спорах с евреями и с язычниками: красочные и многословные описания страданий евреев во время восстания использовались ими в качестве сильнейшего аргумента в пользу того, что евреи пострадали из-за того, что отвергли Иисуса, всего лишь через несколько десятилетий после совершенного ими вероломства . Опустошение Иудеи, разрушение Храма и сопутствующие страдания евреев и их рассеяние служили красноречивым свидетельством того, что Бог покинул их и избрал себе новый народ — христиан.
К сожалению, подобный искаженный подход к трудам Флавия не исчез и после утверждения современной критической науки. И даже если их более не используют в тех же целях, что и раньше, картина, по сути, мало изменилась. Чтобы обсудить примеры ложного прочтения Флавия, мне необходимо изложить прежде свое понимание и самой личности историка, и его трудов. Мое мнение, несомненно, субъективно, однако оно основано на длительном критическом чтении и изучении первоисточников, а не на произвольном выборе тех или иных пассажей в целях подтверждения или опровержения заранее принятой позиции. Оно основано на уважении к автору и к тому, что он хотел сказать, — даже если я вовсе не всегда питаю симпатию к нему как к человеку. А то, что он хотел сказать, написано черным по белому бесчисленное количество раз на страницах его трудов.
Иосиф Флавий перед Веспасианом.
Фрагмент миниатюры из рукописи «Иудейской войны».
XIV век. Муниципальная библиотека Гессена, Германия
Итак, что касается ИВ, то, как уже было сказано, это проримская пропагандистская версия событий Иудейской войны с Римом. Флавий льстит Веспасиану и Титу, снимает с них вину за происшедшую трагедию, описывает их как гуманных, благородных, отважных, снисходительных и справедливых людей и даже заявляет, что разрушение Храма не входило в планы Тита, а произошло по вине безымянного непослушного солдата. Вину за все ужасы восстания Флавий взваливает на плечи двух групп людей: иудейских фанатиков-революционеров и жестоких тиранов, чья идеология и все поведение шли вразрез с традиционным иудаизмом, и римских некомпетентных, алчных и беспринципных правителей Иудеи. В соответствии с Флавием, последние самым неприкрытым образом издевались над мирными евреями, обирали их и проявляли по отношению к ним неоправданную жестокость и несправедливость (разумеется, без санкции высшей власти), иными словами, чинили беспредел. И каждый последующий наместник был страшнее и хуже предыдущего. Подобная жестокость, разумеется, приводила к народному брожению, которое, в свою очередь, цинично эксплуатировалось и направлялось в желаемое русло еврейскими фанатиками-революционерами, стремившимися, прежде всего, к власти. Две эти группы добились того, что евреи подняли восстание: первые благодаря этому смогли скрыть свои преступления, а вторые были бунтарями по природе и убеждениям, что и привело к неизбежной конфронтации. Что же касается высших сил, то иудейский Б-г был отвращен преступлениями повстанцев против своих же собратьев и, гнушаясь братоубийством и насилием, покинул Свой Храм, некогда святой град и некогда избранный народ и перешел на сторону римлян.
Но у Флавия были и другие цели. Обрушивая вину на прокураторов (где они теперь?) и на еврейских фанатиков (которые поголовно сгинули в ходе войны) , он очищает от этой вины всех остальных римлян и евреев. Ведь не будь негодных правителей и еврейских революционеров, все могло бы быть по-иному; значит, нет никакой причины заострять внимание на этом эпизоде. Ведь верховные римские власти и понятия не имели, что творили в Иудее Понтий Пилат, Феликс, Фест и Гессий Флор. А подавляющая часть невинного еврейского населения была против воли втянута вооруженными и жестокими фанатиками в водоворот событий. Да и Б-г, которого евреи считали всемогущим и на чьей стороне они якобы воевали, вовсе не бессилен, несмотря на то, что Его жилище сожгли, Его страну опустошили, а Его народ поработили язычники. Он просто справедлив и не мог больше терпеть преступления, совершаемые предводителями евреев против своих же собратьев, против иудаизма и против всего человечества. Другими словами, ИВ — это книга, автор которой стремится к восстановлению мирного сосуществования между евреями и римлянами. Дескать, никакого конфликта цивилизаций нет — и не было. Были лишь трагические недоразумения, обусловленные обстоятельствами. А теперь мы можем извлечь уроки из происшедшего и восстановить наши добрососедские и конструктивные взаимоотношения.
Что мы узнаем из ИВ касательно самого автора как иудея? Во-первых, понятно, что трагедия его народа является и его собственной трагедией, и его амбивалентная роль в ходе восстания оставляет отпечаток на его произведении. На самом деле он мог бы получить пенсию от Флавиев и заняться чем-то другим — зачем писать книгу, в которой собственная роль поднимает массу вопросов морального плана? Однако Флавий не испугался и, как сказано выше, постарался сослужить службу своему народу, защищая его от нападок врагов и пытаясь доказать, что большинство евреев ни в чем не виноваты, а их Б-г вовсе не бессилен, а просто справедлив. После всего сказанного стоит вспомнить, как интерпретировалась ИВ христианами.
Хотя ИВ была написана в Риме, она во многом выражает точку зрения нового эмигранта из Иудеи, иными словами, мировоззрение еврея из Эрец-Исраэль. Посмотрим на религиозные приоритеты автора ИВ. Во-первых, в центре повествования всегда находится Храм, а его первосвященники становятся предводителями иудейского спасения. С их убийством в начале мятежа повстанцы проходят точку возврата . Б-г покидает евреев, прежде всего, из-за того, что кровопролитием и преступлениями фанатики осквернили Его Храм. В теологии автора ИВ Храм занимает центральное место и зачастую заменяет самого Б-га — Храм воюет на стороне повстанцев (или покидает их), ему молятся, его умилостивляют. С его разрушением будущее иудаизма как религии окутано туманом — ИВ не содержит никаких эсхатологических сценариев и не пытается объяснить, как сложатся дальнейшие взаимоотношения между Б-гом и некогда избранным народом. Подобный подход, по моему мнению, это именно то, чего и следовало ожидать от знатного иерусалимского жреца, каковым был Флавий.
Вид с высоты птичьего полета
на раскопки крепости Иродион близ Бейт-Лехема
Что касается отношения автора к еврейской алахе и к Священному Писанию, то во время написания ИВ Флавий не особенно интересовался первой (по крайней мере, на основании ИВ невозможно доказать обратное, хотя если бы он хотел, то мог бы, например, обвинить повстанцев в нарушении партикуляристских законов Торы) и практически не был знаком со вторым. Моисей не упоминается по имени ни разу , а библейские традиции, приводимые Флавием, крайне искажены, демонстрируют одержимость автора Храмом и явно почерпнуты не из первоисточника, то есть Танаха, а, по всей видимости, из жреческого фольклора, из библейских историй, которые рассказывают детям . Другими словами, кроме собственных прокламаций Флавия, нет никаких свидетельств в пользу того, что с раннего детства он был досконально знаком с Библией и был знатоком всех тонкостей Закона. Скорее, его религиозный облик характерен для иерусалимского жреца, чей социальный статус и материальное положение всецело обусловливались его жреческим происхождением.
Но когда мы обращаемся к следующему произведению Флавия, написанному через 20 лет, прожитых им в диаспоре, мы обнаруживаем совершенно иную картину. Из типичного иерусалимского жреца Флавий превратился в интеллектуала диаспоры, со всеми вытекающими из этого последствиями. И если ранее его интересовал Храм (разрушенный в Иудее), то теперь центром его религиозного сознания становится Тора (законы которой можно соблюдать в любом месте). Достаточно прочитать первые страницы ИД для того, чтобы осознать эту воистину колоссальную перемену: если в ИВ Моисей и Тора с ее законами практически не играли никакой роли, а Храм находился в центре, то в ИД картина переворачивается. Уже во введении Флавий заявляет, что его монументальный труд преследует единственную цель — продемонстрировать и убедить непредвзятого читателя (а ИД обращены к язычникам), что те, кто следует законам Моисеевой Торы, неизбежно процветают, наследуют блаженство и преуспевают во всем, в то время как нарушающие эти законы всегда и везде страдают и терпят неудачи . Там, где в источниках, используемых Флавием в его втором произведении (и даже в местах, параллельных ИВ), когда-то был Храм, теперь фигурирует Тора.
На протяжении всех двадцати книг ИД Флавий следует своему тезису. На самом деле этот тезис не нов — современные библеисты именуют его «девторономистской теологией», то есть теологическим подходом, сформулированным в книге Дварим, а также отраженным во многих других книгах Танаха: праведный царь выигрывает войну, нечестивый терпит поражение, праведный человек преуспевает во всем, нечестивый будет наказан свыше. Однако Флавий в своем пересказе Библии решил повторить этот тезис несметное количество раз. Любой библейский (и постбиблейский ) персонаж является для него примером, с помощью которого он демонстрирует свой тезис в одну или в другую сторону. Таким образом, исторический нарратив ИД всецело подчинен религиозной идее, объявленной автором в начале произведения. И нельзя просто вырвать из него кусок, интересующий нас по той или иной причине, и использовать его как «факт», не обращая внимания на то, какую роль он играет в произведении и как подкрепляет его главную идею. И точно так же невозможно вырвать кусок из ИВ и, не обращая внимания на лейтмотив и тенденции этой книги, использовать его в своих целях.
Приведу один лишь пример того, какие катастрофические последствия может иметь наивное восприятие текстов Флавия, в данном случае — описания правления царя Ирода в ИД. Этот царь обычно воспринимается как безжалостный тиран и изверг, нееврей, систематический нарушитель законов Торы, римский подхалим и угнетатель своего народа, ненавидимый своими подданными. Для начала стоит заметить, что период правления этого царя очень подробно (даже непропорционально) описывается и в ИВ, и в ИД — у Флавия были обширные первоисточники по этому периоду, и он использовал фактически одни и те же материалы в обоих произведениях. Однако, как и во многих других местах, история, рассказываемая в ИД, более подробна, а посему, как и в других случаях, историки зачастую предпочитают именно этот, более пространный вариант.
Итак, в ИВ Ирод хоть и не является эталоном добродетели и идеальным правителем, но отношение Флавия к нему и его правлению никак не назвать отрицательным. Да, он описывает жестокие поступки Ирода по отношению к различным людям, в основном принадлежавшим к его собственной семье. Но он также подчеркивает его достижения: градостроительство, щедрость, таланты, мужество, отвагу, успех, великодушие, заботу о своем народе, прекрасные взаимоотношения с римлянами и многое другое. Можно сказать, что Флавий практически не критикует Ирода как нарушителя законов Торы. Почему? Наверно потому, что он и сам не особенно ими интересовался, как было сказано выше. При этом ему, новому эмигранту в столице империи, было приятно подчеркнуть, что он приехал не из страны третьего мира, а из развитого государства с огромными городами, современными удобствами, чудесами новейших технологий и спортивными состязаниями — и все это сделал и придумал царь Ирод.
Прожив четверть века в диаспоре, Флавий постепенно пришел к выводу, что все это не так важно, ибо главное — сохранить еврейскую идентичность, а сделать это можно только посредством соблюдения законов Торы. Таким образом, в ИД Ирод становится образцом нечестия и примером Б-жественного наказания — все, что царь делал, он делал ради нарушения Торы, в ответ еврейский народ его ненавидел, Ирод ненавидел еврейский народ, а Б-г Ирода наказывал. И эта картина по сей день принимается за чистую монету большинством исследователей; в то время как если бы они обратили внимание на основной тезис Флавия в ИД, то поняли бы, что Ирод всего лишь призван иллюстрировать его вторую половину, относящуюся к воздаянию грешникам по делам их. Ради справедливости стоит сказать, что преступления, приписываемые Флавием Ироду, он сам же приписывает и другим историческим деятелям (например, разграбление гробницы царя Давида Иоанном Гирканом или организацию гладиаторских боев Агриппой I), при этом вовсе не критикуя последних, но обвиняя Ирода и описывая Б-жественные кары, ниспосланные ему за эти его грехи.
Израильские историки, в частности, привносят в интерпретацию произведений Флавия ошибки, проистекающие из нужд и потребностей современной сионистской идеологии. И как в случае с христианской интерпретацией, описанной выше, сионизм — прав он или не прав сам по себе — служит идеологическим контекстом для искаженного понимания этого историка двухтысячелетней давности. При этом его собственный исторический контекст и цели, преследуемые им в своих произведениях, зачастую игнорируются, и написанное им используется в целях, которые ему самому были бы чужды.
Михаил Туваль
В Индии после реставрации открылись две старейшие синагоги
В Индии после реставрации открылись две старейшие синагоги
Также на мероприятиях присутствовала Цвия Валдан, дочь покойного израильского президента Шимона Переса.
«Моменты счастья», так обозначила в Twitter свое состояние во время церемонии израильский дипломат в Дели Адва Вильчинская, описывающий это событие как «историческое и захватывающее». «Синагоги являются живым символом особых отношений между #India #Jews & #Israel, – написала в Twitter Вильчинская.
Во время мероприятия Кармон зажег ханукию, и учащиеся, в основном мусульмане и христиане, пели еврейские песни.
Еврейская община Калькутты была когда-то крепкой и процветающей, после того как в конце 1700-х годов евреи прибыли в этот торговый регион. Во время Второй мировой войны еврейское население Калькутты увеличилось до 5000 человек, но когда британцы ушли в 1947 году, индийские евреи начали эмигрировать в другие места. «Еврейская община Калькутты воспринимается как умирающая община, – цитирует Indian Express президента и попечителя синагоги «Бет Эль» Давида Р. Ашкенази. – В какой-то степени это правда. За последние несколько десятилетий число евреев сократилось, и сейчас в городе осталось всего 30 евреев. В период расцвета община насчитывала 5000 человек. Затем, в конце 1950-х — начале 1960-х годов, началась миграция, когда евреи уехали в Америку, Израиль, Австралию, Гонконг, Сингапур и другие места».
Синагога «Бет Эль» была построена в 1856 году, а «Маген Давид» в 1884 году. Их восстановление началось в 2014 году, когда они обветшали и были в плохом состоянии. «Но есть еще одна причина этого проекта», – пишет Indian Express, цитируя Ашкенази. «В Калькутте, где многие из нас прожили столько лет, есть инфраструктура для еврейской общины, которая снова станет процветающей. Есть три синагоги, кладбище и две еврейские школы – одна для девочек и одна для мальчиков. По сути, это то, что нужно общине», – добавил он, с нетерпением ожидая возрождения еврейской общины в городе.
Составлен рейтинг самых быстро богатевших в 2017 году миллиардеров
Составлен рейтинг самых быстро богатевших в 2017 году миллиардеров
Журнал Forbes составил рейтинг владельцев самых быстрорастущих капиталов в 2017 году. На первом месте в списке — основатель и глава интернет-компании Amazon Джефф Безос, его активы подорожали на 33,8 миллиарда долларов — до 98,6 миллиарда долларов.
Второе место занял владелец Evergrande Group Сюй Цзяинь. Общая стоимость его активов за год выросла на 27,4 миллиарда долларов и составила 36,5 миллиарда долларов.
На третьей строчке — президент Louis Vuitton Бернар Арно. В 2017 году он разбогател на 23,6 миллиарда долларов — до 40,3 миллиарда долларов. Основатель Facebook Марк Цукерберг на четвертом месте, его состояние за год увеличилось на 23,6 миллиарда долларов, до 72 миллиардов долларов.
Пятое место у основателя телекоммуникационной компании Tencent Ма Хуатэна. В 2017 году он разбогател на 21,8 миллиарда долларов, до 44,3 миллиарда долларов.
В десятку также вошли индийский медиамагнат Мукеш Амбани, мексиканский бизнесмен Карлос Слим, богатейшая женщина Азии Ян Хуэйянь, основатель Oracle Ларри Эллисон и владелец аукционного дома Christie’s Франсуа Пино.
Джефф Безос занимает в глобальном рейтинге миллиардеров Forbes второе место, на первом — основатель Microsoft Билл Гейтс. Американский Institute for Policy Studies в ноябре подсчитал, что совокупное состояние трех богатейших граждан США — Безоса, Гейтса и инвест
